ПЕРОЗ И ГУРАНДОХТ. Книга 1. Горький вкус победы
Глава шестая
Теперь попробуем разобраться, как в действительности выглядела или могла выглядеть ранняя армянская церковная история.
Первые три католикоса – Григорий и его сыновья Аристакес и Вртанес являлись фигурами вымышленными. Никаких исторических документов, которые бы прямо или косвенно подтверждали их существование, историкам обнаружить не удалось, а их жизнеописания происходят из поздних источников и грешат как массой неточностей, так и множеством противоречий. Но если догма устоялась, то она начинает претендовать на истину и становится таковой в глазах последователей.
У никогда не существовавшего Григория «чудесным образом» обнаружились мощи, на иконах царя Трдата стали изображать с кабаньей головой, храмы украсили барельефами с Рипсимэ, и нелепая выдумка превратилась в часть реальности.
Но вот ведь проблема: сочинитель мифа про Григория, Трдата и Рипсимэ ничего не упомянул о потомках «великого просветителя» Армении. Мучения и пытки описал во всех подробностях, молитвы святого Григория вспомнил до последнего слова, а про сыновей запамятовал начисто.
Ай-ай-ай, нехорошо. Пришлось дополнять сочинение «секретаря Трдата» новыми «фактами». Святому Григорию задним числом нашли жену по имени Мария. «Родили» от неё двух сыновей – Аристакеса и Вртанеса (одного с греческим именем, а другого с армянским, но произносимым на греческий манер). А потом, ввиду того, что Мария никак не вписывалась в изначальный миф, развели её с Григорием ещё до его прибытия в Армению.
Четвёртым главой армянской церкви стал Иусик. Его объявили сыном Вртанеса и внуком Григория. Сведения о нём происходят исключительно из поздних армянских церковных книг. И вновь сочинители за руку попались на датировках и нестыковках. Согласно принятой армянской церковью хронологии, Иусик являлся католикосом в течение 6 лет (341-347 годы). Однако эти даты не совпадают с его жизнеописанием.
Вот что написано об эпохе, в которой он жил, в «Житиях армянских святых»: «В то время, воцарился в Константинополе нечестивый Юлиан. Этот последний отрекся от Бога Истинного, стал поклоняться языческим богам, воздвиг гонение на Церковь и наполнил ее раздором, всячески стараясь погасить веру христианскую, не силою, но всеми ухищрениями старался склонить людей на поклонение демонам. И тогда правосудие Божие вооружило его против персов, от руки которых он и принял достойную его смерть».
Да, император Юлиан действительно обратился в язычество, пытался восстановить его и скончался от ран в походе против персов. Всё это описано верно. Вот только с датами сочинители мифа промахнулись.
Юлиан правил позже (в 361-363 годах). А ведь Иусик, согласно традиции, мученически погиб именно при Юлиане. Вот что об этом повествуют армянские церковные источники: «Отпуская Тирана в Армению, Юлиан отдал ему свой портрет, нарисованный на доске, где рядом с ним были изображены демоны, и велел поставить его в церкви, с восточной стороны, говоря: «Все данники, находящиеся под властью римлян, обязаны делать то же».
Тиран согласился и привез его с собою, не размыслив, что он, обманутый Юлианом, поклоняться будет изображениям демонов. Царь Тиран по прибытии в Софенскую область, пожелал поставить изображение в придворной своей церкви. Когда же блаженный архиепископ Иусик, увидев это, выхватил этот портрет из рук царя и, бросив на землю, стал топтать его ногами и разбил на мелкие части, дав этим почувствовать скрытый тут обман. Но Тиран не внял его голосу, ибо опасался Юлиана. Он думал, его ожидает смерть, как попирателя императорского изображения, и поэтому воспаленный злобою, которую питал к святому Иусику за постоянные обличения в проступках, приказал бить святого кнутом прямо в храме, пока тот не испустил дух под ударами».
В соответствии с датировками, установленными армянской церковью, в годы правления Юлиана католикосом был Нерсес, но никак не Иусик.
Что касается царя Тирана, то он никак не мог воевать против персов вместе с Юлианом. Тиран скончался за 11 лет до восхождения Юлиана на римский престол (Тиран правил Арменией с 338 по 350 год). Мёрвому Тирану Юлиан никак не мог вручить свой портрет с демонами, а мёртвый Иусик никак не мог тот портрет растоптать. Да и зачем было языческому императору ставить свой портрет в церкви? С давних времён изображения императоров для поклонения им устанавливались отдельно, а не рядом с другими божествами. Мифотворцы, видимо, этого не знали.
Армянским царём во времена Юлина был Аршак Второй. И католикосами при нём были Парен и Нерсес.
Если в источнике, который считают историческим, так всё перепутано, то это обозначает следующее: данный источник имеет позднее происхождение, написан явно не историком и представляет собой либо фальсификацию, либо безграмотную компиляцию.
Так можно ли по такому источнику установить историчность католикоса Иусика?
Думается, ответ очевиден.
Судя по тексту «Жития армянских святых», его автор (или авторы) произвольно перемешивали исторические события, происходившие в разные годы, и дополняли их всякими выдумками. К примеру, Тиран описан как спаситель Юлиана в походе против персов. «Персидское войско, охранявшее эту страну, отрезав канаты понтонного моста на реке Евфрате, защищало переправу. Но царь Тиран, отправившись навстречу Юлиану, напал на персидское войско и обратил его в бегство. Желая оказать услугу нечестивому Юлиану, он перевез его с многочисленной конницей, за что Юлиан осыпал его почестями».
Как было сказано выше, Тиран к тому времени уже был в могиле и римлянам помочь не мог. Персов он не громил, переправу не организовывал. Та военная кампания против Ирана закончилась для римлян катастрофой, и армяне в той кампании не участвовали.
Также следует заметить, что святой Иусик, судя по описаниям, обладал прескверным характером. «Так благоговел он пред Господом, что ни во что не ставил ни любовь царя, ни страх пред ним. В постижении Бога и в знании Священного Писания он был весьма силен, чем и пользовался, когда приходилось карать и порицать. Ввиду множества грехов царя и нахараров, святой архиепископ запрещал им и не позволял входить в святую церковь. Так, он властным словом первосвященника обуздывал их, осуждал и строго карал за их беззакония, за блуд и мужеложство, за кровопролитие, за причиняемые другим лишения, за хищения и за ненависть к бедным и за многие другие подобные грехи, и вследствие того, что святой Иусик противился им законом Господним и святым словом Божьим, он всегда считался врагом тех, кто всегда преступал закон Христов. И это порицание, эту борьбу против них он вел в продолжение всей своей жизни».
Получалась странная картина: царь и нахарары, погрязшие в самом гнусном разврате, ломились в божий храм, где Иусик, вместо того, чтобы наставлять заблудших на путь истинный, гнал их взашей, да ещё и строго карал. Хотя в чём именно заключались эти кары - не сказано. Да и описание блуда и мужеложства среди армянских нахараров – это попытка церковных сочинителей принизить светскую власть.
Заслуживает внимания то обстоятельство, что дохристианские авторы, даже обладая выраженной антипатией к тем или иным персонажам, не приписывали им нравственного разложения, если его не было. Они могли приписать злобный нрав, излишнюю жестокость, коварство, предательство, но не пьянство и блуд. Христиане эту традицию нарушили, и всякого, кто им был неугоден, помимо всего прочего, объявляли развратником. Как видим, такие обвинения не обошли ни нахараров, ни царя Тирана.
Но вернёмся к датировкам. Согласно армянским церковным источникам, у Иусика был брат-близнец Григорис, который был рукоположен в епископы и получил назначение в Албанию. Там он погиб мученической смертью. По приказу царя маскутов Санесана его привязали к хвосту лошади и пустили по полю.
Но действительно ли существовал на свете такой великомученик? Давайте разбираться.
Католикосу Вртанесу приписали рождение двух сыновей-близнецов, которые родились у него под старость лет. И надо же такому случиться – в 15-летнем возрасте Григориса в Каппадокии рукоположили в епископы!!!
Если верить армянским церковным книгам, то в Каппадокии находилась какая-то еретическая епархия, в которой рукополагали женатых, имевших детей и совсем юных.
А дальше. Представьте ситуацию? Является в чужую страну (в Албанию) 15-летний мальчуган в сане епископа и всех начинает учить уму-разуму! Все вокруг не правы, а он прав. Все плохие, один он хороший.
После смерти Григориса в епископы рукоположили ещё одного молодого человека - Иусика, и он погнал из церкви сильных мира сего за разврат и несправедливость! Интересно, на кого же он опирался в распространении христовой веры, если бесконечно враждовал как с царём, так и с нахарарами?
В Каппадокии, судя по источникам, сквозь пальцы смотрели на армянские дела и одобряли всё подряд. Григорий-просветитель простил царю Трдату и его окружению все грехи, в том числе массовые зверские убийства ни в чём неповинных девушек. Правильно! Полное одобрение. Господь велел прощать. А Иусик никому ничего не прощал, не пускал грешников в храм, и, как выясняется, тоже поступал справедливо. И не просто справедливо. Свято!
Но на этом исторические чудеса и парадоксы не заканчиваются. Наоборот. Дальше – больше.
Снова обращаемся к «Житию армянских святых». «Как известно, блаженные Аристакес и Вртанес были сыновьями великого и славного Григория, просветителя и первого архиепископа Армянского государства. Сятой. Аристакес избрав путь монашеский, с самого детства своего вел отшельнический образ жизни, ввиду чего и был по справедливости удостоен престола архиепископа Великой Армении. А вот святой Вртанес избрал путь иной, женившись по обычаю мира сего, однако, был бездетен. И много лет просил он Господа не лишать его благословения, дабы иметь ему детей, и сподобить его увидеть пред собою плод свой на службе Ему. И когда блаженный Вртанес был уже в старческом возрасте, Господь внял молитвам его, ибо жена его зачала и родила ему двух сыновей-близнецов. Старшего он назвал именем отца своего Григорисом, а второго Иусиком».
Разберём данный фрагмент текста. Григория и Аристакеса называют уже не епископами, а архиепископами! Кто же их так повысил в сане? Ответ: их «произвёл в архиепископы» автор «Жития», потому что никакого армянского архиепископства в те годы не существовало. Глава армянской церкви не был равен архиепископу Константинопольскому.
Исторический факт: первым Константинопольским архиепископом был Александр, впоследствии признанный святым. Титул архиепископа он получил после Никейского собора (в 326 году). А вот Григорий-просветитель стараниями фальсификатора «умудрился» получить титул архиепископа ещё раньше Александра!!!
Да и зачем было как юного Григориса, так и его брата Иусика отправлять на рукоположение в Каппадокию? Если у Вртанеса было не епископство, а архиепископство, то он и сам мог рукоположить своих сыновей в епископы. И вообще, по логике вещей, священники из Каппадокии должны были ездить на рукоположение в Армению, а не наоборот.
Но вернёмся к «потомкам» святого Григория. Итак, у старого Вртанеса рождаются два сына – Григорис и Иусик. Григорис погибает от рук маскутского царя Санесана.
О маскутском царе Санесане известно немногое, но то, что известно, снова не стыкуется с описанными в «Житии» событиями. При сыне Трдата Хосрове Котаке маскуты во главе с Санесаном совершили набег на Армению (30-е годы IV века), но были разбиты. Царь Санесан погиб.
Итак, если Григориса погубили по приказу Санесана, а сам Санесан погиб ещё при Хосрове Котаке, то сразу возникают ещё две проблемы. Проблема первая: у Вртанеса получилась не в меру затянувшаяся старость. После рождения сыновей он должен был прожить ещё лет 20 (до восхождения Иусика на престол армянского католикоса). Проблема вторая: какова была необходимость рукополагать в епископы 15-летнего мальчика и отправлять его к маскутам? На Кавказе испокон веков уважили и слушали стариков. Слово старца значило всё, слово юноши – почти ничего. Неужели в Армении и в Каппадокии этого не знали?
Следующим после Иусика главой армянской церкви стал некий Парен. Его называют епископом Тарона. Этот самый Парен не был родственником Иусика, но был угоден Тирану. Как сообщают опять-таки поздние источники, Тиран вместе с Пареном и несколькими влиятельными нахарарами после гибели Иусика поехали в Каппадокию, где местный епископ рукоположил Парена в католикосы.
Итак, весьма примечательная деталь: католикосом никак нельзя было стать в самой Армении. Для этого требовалось рукоположение в Каппадокии. Но почему? Ведь там епископство, а в Армении архиепископство. Но в том-то и дело, что фальсификаторы до такой степени запутались в своих фантазиях, что перестали отдавать отчёт написанному.
И ещё. Церковнослужителю, имевшему детей, епископский сан не полагался!!! Будь он хоть трижды святым, великомучеником, чудотворцем и страстотерпцем, не положено и всё!!! Сочинитель мифа о святом Григории, судя по всему, хорошо разбирался в церковных делах, и поэтому не приписывал легендарному основателю армянской церкви ни жены, ни детей. Но у Саака Партева уже после написания «Жития святого Григория» возникла необходимость как-то обосновать свои притязания на власть, и бездетный Григорий его никак не устраивал. Поэтому высочайшим соизволением десятого католикоса Саака Партева святого Григория «женили», «развели» и «родили» от него двух сыновей-католикосов. Затем «оженили» Вртанеса и произвели от него ещё двух святых – албанского епископа Григориса и католикоса Иусика.
С рукоположениями первых католикосов получалось что-то странное. Григориса рукоположили в Каппадокии. Аристакеса рукоположил Григорий. Вртанеса рукоположил неизвестно кто. Григориса опять рукополагали в Каппадокии, а Иусика рукоположил Вртанес. В Константинополе всё это объявили ересью.
То, что было вполне приемлемо для Персии, то не допускалось в Византии. В Иране мобед передавал анджоман по наследству своему сыну. Для того чтобы стать мобедом или хотя бы хирбадом (помощником мобеда при богослужениях) нужно было иметь статус мобед-заде, то есть иметь предка мобеда. Иначе никак. Но в Византии было по-другому. Епископы не должны были иметь ни жён, ни детей, ни до рукоположения, ни после. Поэтому отец не мог рукополагать своего сына в епископский сан. Такое рукоположение считалось бы недействительным.
Если Парен вместе с царём Тираном и группой нахараров ездил принимать епископский сан в Каппадокию, то это означало, что армянская церковь в те времена не являлась автокефальной и представляла собой всего лишь ответвление Каппадокийской епархии. Так что рукоположение Григорием своего сына Аристакеса в сан епископа и рукоположение Вртанесом Иусика – это поздняя топорная фальсификация. Ещё более грубая, чем всё остальное. А сан архиепископа у Григория и Вртанеса – полнейшая нелепость.
Историчность Парена нельзя ни подтвердить, ни опровергнуть. Никакие чудеса ему не приписываются. И это неудивительно. Их некому и незачем было приписывать. Он же не из рода Григория-просветителя. Однако сам факт упоминания о нём в армянских церковных источниках, пусть даже крайне предвзятых и тенденциозных, возможно, говорит в пользу реальности его существования. Во всяком случае, не было никакой необходимости его выдумывать (во всяком случае с таким коротким промежутком занятия своей церковной должности).
Парен был католикосом всего 4 года, после чего скончался. Новым главой армянской церкви стал Нерсес, который также принимал епископский сан в Каппадокии (где он первоначально обучался грамоте). Его-то и можно назвать по-настоящему первым армянским католикосом. Именно при нём армянская церковь провела свой первый собор в Арташате, после которого она де-факто стала автокефальной. Нерсес – истинный отец армянской церкви. Он и именно он, а не мифический Григорий-просветитель. Однако Нерсесу приписали-таки григорианское происхождение, хотя он не был мифическим сыном мифического Иусика. У Иусика, согласно поздним армянским церковным источникам было два сына-близнеца – Пап и Атанагинес.
Но чьим же потомком по линии святого Григория он был? Сыном Папа или Атанагинеса? Нет. Это невозможно.
Григорианская родословная вообще оказалась очень плохо проработанной. В силу того, что для Саака Партева его мифическая династия не была древней (от даты смерти мифического Григория в 325-326 году до рождения Саака Партева в 348 прошло совсем немного времени – 22 года), ей невозможно было придать черты хоть какой-то правдоподобности. Отсюда и пробелы. Григорий родил Вртанеса и Аристакеса от Марии. Аристакес никогда не был женат, и детей у него не было. Вртанес был женат и на старости лет родил близнецов - Иусика и Григориса. Григорис остался бездетным, а сыновья Иусика Пап и Атанагинес ничего путного не сделали.
Вот что о них повествуется. «Спустя некоторое время, святой Иусик видит сон, который оповещает его о том, что у него родятся два сына-близнеца, которые в будущем не будут достойны служения Господнего, ибо окажутся безбожниками, не имеющими страха Божьего, и беззаконными попирателями христианских достоинств. Восстав от сна, святой Иусик много плакал, ибо раскаялся блаженный в том, что женился. Он плакал, молил Бога и каялся крайне мучительно. Святого Иусика в юношеском возрасте заставил жениться царь, но и это совершалось по благоволению Бога, ибо в будущем от него должны были произойти славные и ревностные пастыри, которые должны были служить Евангельским заветам на благо страны и на пользу Церкви.
Спустя время, супруга святого Иусика родила двух мальчиков-близнецов, о чем ранее он уже был удостоверен во сне. Первого назвали Папом, второго же Атанагинесом (Афиноген). Много недоумевал святой после виденного им сна, и много думал о том, почему от него должны были родиться столь негодные дети. Ибо великое у него было желание иметь чад не земных, а таких, которые бы служили Господу Богу и посвятили бы себя служению Ему. Он вообще все земное считал ничтожным, а хорошим и благим считал непреходящее, вышнее, ибо всю свою жизнь блаженный проводил мыслью о небесной жизни. Святой Иусик предпочитал служить одному лишь Христу, что для себя считал великой славой. Он не обращал внимания на любовь царя, на почести, получаемые от него, на величие или на семейную связь с царским двором. Все это он отвергал, от всего этого отказывался, считая для себя чуждым, гнусным делом и обольщением. После того страшного сна святой Иусик весьма изменился, ибо приобрел отеческий разум и старческую мудрость, назидательное стремление к бессмертию и еще большее служение Христу Богу Своему. Он предпочитал поношения за Христа величию царей. Блаженный избрал для себя воздержанное поведение и с юношеского возраста вел добродетельный образ жизни. Он уподобился своим святым отцам, поставил себе в пример брата своего святого Григориса и Христово иго неукоснительно нес до конца дней своих.
Некоторое время спустя, умерла супруга блаженного Иусика. И когда он в заботах о своих осиротевших детях в удрученном состоянии молился Богу, Ангел Господень явился ему в видении и сказал: «Иусик, внук Григория, не бойся, ибо Господь внял мольбам твоим, и вот от этих чад твоих родятся другие чада, и будут они просветителями и источниками духовной мудрости для страны Армянской. От них изойдет благодать заповедей Божьих, полный мир и благоденствие. Они будут опорой Церкви и дана будет им крепость от Господа с великой победой и могучей силой вершить и утверждать дела Божьи. Многие заблудшие вернутся на путь истины и благодаря им славить будут Христа на многих языках. Они будут столпами Церкви, носителями Слова Жизни, основой веры, служителями Христа и слугами Святого Духа, дабы здание, как оно было основано, так и было доведено до завершения. Их заботливыми руками будет насажено много плодоносных, полезных и пригодных растений в духовном саду, которые удостоятся благословения Божия. А те, которые не возжелают чрез них насаждать и орошаться той же духовной росой знания, они будут прокляты и отброшены прочь, и конец их будет горящий огонь. Много вражды и зависти потерпят они со стороны недостойных ради Господа Бога, но останутся тверды в вере, подобно камню, и великим терпением своим одолеют их. После них воцарится ложь благодаря необузданным, себялюбивым, сребролюбивым, обманчивым, ненадежным, негодным, лживым, злословным людям, так что очень мало останется людей, которые сумеют твердо держать завет веры.
Блаженный юноша Иусик, услышав все это от Ангела Господня и весьма утешенный, благодарил Бога за то, что Он удостоил его ответа чрез сие откровение, и во все дни жизни своей всегда непрестанно возносил благодарение Господу Богу своему».
Что можно сказать по этому поводу? В который раз возникают жуткие нестыковки с хронологией.
Нерсес стал армянским католикосом через 6 лет после смерти Иусика. Он не был его сыном, но и принципиально не мог быть его внуком. Слишком маленьким оказывалось временное расстояние между рождением сыновей Иусика и рождением Нерсеса.
Математика – наука точная. Давайте считать. Итак, Санесан – царь маскутов погибает во время набега на армян в период царствования Хосрова Котака (30-е года IV века). Григорис погибает раньше Санесана (раз он был им замучен). Иусик и Григорис – близнецы. Родились в один день и час. Судя по описаниям, они появились на свет под сильно затянувшуюся старость Вртанеса, который ненамного пережил Хосрова Котака (Хосров Котак отошёл в мир иной около 338 года, а Вртанес в 341-ом). Даже если у Иусика непутёвые близнецы родились в самом начале царствования Хосрова Котака (в 330-м году), то от момента их рождения до восхождения Нерсеса на престол армянского католикоса прошло всего 23 года (и это с максимальной хронологической натяжкой)! За эти 23 года один из сыновей Иусика должен был вырасти, созреть, жениться и родить ребёнка.
В 16-летнем возрасте обзавестись потомством было вполне реально. Отнимаем от двадцати трёх шестнадцать и получаем цифру семь. И тут же задаём вопрос: неужели Нерсеса рукоположили в епископы в семилетнем возрасте или того ранее? А ведь Нерсес ещё за пять лет до того как стать католикосом родил сына Саака. Выходит, что отцом он стал всего в два года! А зачатие произвел в годовалом возрасте!!!
Представляете картину: младенца прямо от повивальной бабки отправляют учиться сначала в Кесарию Каппадокийскую, а затем в Константинополь. Там он на занятиях сосёт сиську, потом прямо из пелёнок соблазняет какую-то девицу, и она от него рожает! И, ещё раз напомним, что столь нелепая картина получается лишь при невероятных хронологических натяжках. А без натяжек Нерсесу и вовсе пришлось бы рукополагаться в епископы ещё в утробе матери, а сына рожать до собственного зачатия.
Вывод напрашивается очевидный: если из всей ранней истории армянской церкви убрать всю фальсификацию, то в ней не останется ровным счётом НИЧЕГО из написанного!
Истинное происхождение Нерсеса точно установить невозможно. Скорее всего, он был выходцем из влиятельного нахарарского рода. Иначе бы он не забрался на такие высоты. В Риме и Византии можно было из самых низших сословий взойти на самый верх, в Армении и в Персии – нет.
Отделить армянскую церковь от Константинопольского архиепископства Нерсес решил не столько из национально-патриотических, сколько из-за семейных соображений.
Нерсес был человеком образованным и политически подкованным (в отличие от первых четырёх католикосов он являлся реальной исторической личностью). Власть и деньги он очень любил. Женщин тоже. Ещё до того как стать католикосом Нерсес побывал в Константинополе, где страстно влюбился. Бурный роман закончился тем, что у него родился сын Саак. Сына он признал, но жениться не мог. Женишься – прощай церковная карьера. А этого Нерсес никак не мог допустить. Поэтому от церковных иерархов он скрыл свои похождения на стороне.
Но шила в мешке не утаишь. Внебрачного ребёнка тем более. Всё тайное рано или поздно становится явным. Нерсес уже католикос – и тут на тебе – у только что назначенного епископа сын от любовницы. И не где-нибудь, а в самом Константинополе.
Понимая, что за такие дела могут лишить сана и отправить выращивать овощи в огороде, Нерсес собрал собор в Арташате и отделил армянскую церковь от Константинопольского архиепископства.
А дальше сработал один из незыблемых законов Вселенной: если армяне что-то сделали по-армянски, то уже ничего не переделаешь, хоть убейся.
В Константинополе церковные иерархи, конечно же, остались недовольны таким решением, но что-либо изменить были не в силах. Образно выражаясь, христианская церковь являлась силачом с короткими руками: попадёшься – удавит, вовремя отскочишь – не достанет.
А что, собственно говоря, вообще представляла собой армянская церковь до эпохи Врамшапуха и Саака Партева?
Армянские исторические источники той поры отсутствовали. Персов и римлян армянские церковные дела мало интересовали, поэтому иранские и римские летописцы ничего о них не сообщали. Однако общую картину нарисовать вполне возможно.
Историки более поздней поры много чего писали о нашествиях персов и героической борьбе армянского народа против них. Персы убивали, грабили, жгли, подкупали, вносили раскол, ненавидели церковь, но храмы почему-то не разрушали, священников не преследовали, епископов и католикосов на столбах не вешали. С чего бы это вдруг такое милосердие?
Да с того, что разрушать было нечего, а убивать священнослужителей не за что. В те времена в Армении попросту не было храмов. Ни одного! Под церкви либо приспосабливали уже существующие здания, либо строили деревянные избушки на каменном фундаменте.
А имелся ли смысл убивать священников? С оружием они не выходили, антиперсидской деятельности не вели. Кстати, примечательный факт: до создания письменности армянская церковь использовала не греческий язык, а персидский.
Учитывая то обстоятельство, что католикосы почти постоянно враждовали с царями, они были скорее союзниками Ирана, нежели его противниками.
Вообще, судя по книгам, описывающим ранних армянских святых и деятелей церкви, они занимались чем угодно, только не борьбой с иранским владычеством. Католикосы одних нечестивцев крестили (Григорий – Традата и его окружение), других гнали из храмов (Иусик – Тирана и его нахарарское окружение), бросали службы и уходили в пещеры (Григорий), топтали портреты римских императоров (Иусик), погибали от рук людей, явившихся из будущего (Аристакес), сидели тише, чем мышь в норе (Парен) или были вынуждены сражаться за церковное имущество (Нерсес с царём Папом).
Отсюда вывод: сочинителей ранней армянской истории антиперсидская тема не интересовала.
Отделив армянскую церковь от Константинопольского архиепископства, Нерсес, по большому счёту, поступил правильно. Если начальство находится далеко и может только навредить, но никак не помочь, то надо отделяться. Нерсес понимал, что в христианском мире никакого единства церкви изначально не было и в обозримой перспективе не предвиделось. Все враждовали со всеми, и каждый провозглашал знатоком и хранителем истины исключительно самого себя.
Армения была Римской провинцией, и события в империи заставляли держать нос по ветру. А событий было много. Настолько много, что любой историк утонет с головой, как только мысленно погрузится во все заговоры, интриги и хитросплетения той эпохи.
Император Константин сделал ставку на христиан, полагая, что вера в единого бога успокоит страну. И, как это часто случалось в истории, за наведение порядка взялся человек, который не был в состоянии навести его даже в собственной семье.
Первой женой Константина была Минервина, от которой у него родился сын Крисп. Затем, желая улучшить отношения с Максимианом, он развёлся со своей первой женой и женился на его дочери Фаусте. И не просто женился. Он влюбился в неё.
Далее у Константина произошёл разлад со своим тестем. Известно то, что Максимиан повесился. Сначала Константин представил это как несчастный случай. Дескать, не было у него повода кончать жизнь самоубийством, но затем изменил версию и сообщил придворному историку и воспитателю своего сына Криспа Лактанцию, что вынудил Максимиана покончить с собой за то что он на него покушался.
По версии Константина, в изложении Лактанция, дело обстояло так: «Он (Максимиан) зовёт свою дочь Фаусту и подстрекает её, то мольбами, то ласками, к измене мужу, обещая ей другого, более достойного. Он требует, чтобы она оставила опочивальню открытой и допустила к охране самых беспечных. Та обещает, что сделает это, а сама докладывает обо всём мужу. Была устроена комедия с целью выявления преступления. Привели некоего презренного евнуха, который должен был погибнуть вместо императора. Глубокой ночью Максимиан поднимается и видит, что всё благоприятствует злодеянию. Было несколько стражников, они оставались там и далее; однако он сказал им, что видел сон, который хотел бы рассказать сыну. Проникнув внутрь с оружием в руках и изрубив скопца, он выскочил, похваляясь, и объявил о том, что совершил. Неожиданно с другой стороны появляется Константин с массой вооружённых людей, а из опочивальни выносят мёртвое тело».
После этого, якобы, Максимиану предоставили право выбрать смерть, и он повесился.
Как бы там ни было, после смерти Максимиана его имя было предано проклятию памяти. (В Риме иногда применялась особая форма посмертного наказания. Запятнавшие себя императоры или проигравшие в борьбе за власть претенденты после смерти подлежали всеобщему забвению. Уничтожались все их статуи, портреты, надписи, монеты и даже упоминания в летописях).
Крисп – сын Константина от первого брака был очень способным молодым человеком. Уже в юношеском возрасте он проявил стратегический талант, одержав победу над германцами. Потом он активно помогал отцу в его борьбе с Лицинием – основным конкурентом в борьбе за власть. Крисп одержал несколько побед над его войсками, чем и предрешил его окончательное падение. Но у Константина били ещё два сына от второй жены Фаусты. Видя успехи Криспа, и не желая в будущем, после смерти мужа, отдавать ему трон, она оклеветала его. Фауста заявила, что Крисп её домогался, сорвал одежды и пытался изнасиловать. Подговорённые Фаустой сенаторы также подтвердили под присягой, что видели, как он пытался ею овладеть, и помешали этому.
Суд был коротким, а приговор суровым. Константин казнил сына и предал его проклятию памяти.
Вскоре, однако, выяснилось, что Крисп был невиновен, и его оговорили. Тогда Константин решил казнить жену. Привёл её в баню, повелел наполнить бассейн кипятком, и столкнул её в него. Там она сварилась заживо.
Позже выяснилось, что Фауста при жизни наставляла императору рога, но Константин не только не предал супругу проклятию памяти, но и построил в её честь целый мемориал, на котором сокрушался по поводу её кончины.
После смерти Константина бардак и убийства в его семье не закончились. Трон перешёл с сыну императора, которого звали также, как и отца (известен как Константин Второй). Он не был сыном Фаусты, а происходил от связи императора с неизвестной женщиной.
Константин Первый объявил своими наследниками трёх родных сыновей, а также сыновей своего сводного брата Далмация – Далмация Младшего и Ганнибалиана. Однако ни Далмацию Младшему, ни Ганнибалиану поцарствовать так и не довелось. Не успело остыть тело отошедшего в иной мир императора, как явился его незаконнорожденный сын и устроил резню. Перебил всех, до кого успел добраться. И стал-таки басилевсом… Ненадолго.
Константин Второй оказался удачливым полководцем. Он разгромил алеманов и вестготов. Однако военная фортуна переменчива. В битве при Альзе (близ Аквилеи) он противостоял своему сводному брату Константу (младшему сыну Фаусты), но проиграл и погиб. А дальше, как повелось в семье христианнейшего императора, его предали проклятию памяти.
Император Константин Великий на Никейском Соборе осудил арианство. А вот его сын Констанций (старший сын Фаусты) перешёл на сторону ариан. Церковные распри перешли в фазу самой настоящей гражданской войны. Решения Никейского собора фактически были отменены. Умер Констанций в возрасте 44 лет от лихорадки, и описывался современным его историком Аммианом Марцеллином весьма нелестно: «Если в некоторых отношениях его можно сравнить с императорами средних достоинств, то в тех случаях, когда он находил совсем ложный или самый незначительный повод подозревать покушение на свой сан, он вел следствие без конца, смешивал правду и неправду и свирепостью превосходил, пожалуй, Калигулу, Домициана и Коммода. Взяв себе за образец этих свирепых государей, он в начале правления совершенно истребил всех связанных с ним узами крови и родства. Беды несчастных, против которых появлялись доносы об умалении или оскорблении величества, отягчали его жестокость и злые подозрения, которые в таких делах направлялись на все возможное. И если становилось известным что-нибудь подобное, он вместо спокойного отношения к делу приступал с жаром к кровавому розыску, назначал свирепых следователей, старался растянуть саму смерть в случаях казни, если это позволяли физические силы осужденных. Сложение его и внешний вид были таковы: темно-русый, с блестящими глазами, острым взглядом, с мягкими волосами, с гладко выбритыми и изящно блестевшими щеками; туловище от шеи до бедер было длинновато, ноги очень коротки и искривлены; поэтому он хорошо прыгал и бегал… Он окружил маленький домик, который служил ему обычно местом ночного отдыха, глубоким рвом, через который был перекинут разборный мостик; отходя ко сну, он уносил с собой разобранные балки и доски этого моста, а утром опять водворял их на место, чтобы иметь возможность выйти».
Младший сын Фаусты Констант, в отличие от своего старшего брата, был решительным противником ариан и ревностным сторонником Никейского Символа. Но его набожность причудливым образом сочеталась с содомским грехом. Оргии в компании мальчиков-проститутов являлись его любимым развлечением. Свою жизнь этот христианин-содомит закончил печально. Его свергли солдаты. Он сбежал в Пиренейские горы, где был убит по приказу Магнеция.
Вот каков был моральный облик людей, распространявших христианскую веру: убийцы, клеветники, параноики, заговорщики, предатели и содомиты. Ни малейшего просвета!