Игорь Коломийцев. В когтях Грифона
Глава девятая. Странности колонизации
– Наконец-то мы с вами, доктор, добрались до самого интересного, вы не находите? – первый собеседник окутал себя густым облаком дыма из неизменной трубки и насмешливо посмотрел на товарища – Вам не кажется, Уотсон, что с тем явлением, которое учёные называют "славянской колонизацией" или "расселением славян в Европе" не всё так гладко, как излагают специалисты?
– Что вы имеете ввиду, Холмс?
– Если верить историкам, славянам необыкновенно повезло. Нашествия кочевых племён расчистили для них необъятные просторы нашего континента. Предкам славянских народов в этих условиях только и оставалось, что прийти и без борьбы овладеть множеством стран. Послушайте, как излагает данную теорию известнейший американский археолог и писатель Мария Гимбутас: "Опустошение Европы гуннами, булгарами и аварами подготовило почву для широкого распространения славян. Но независимо от того, насколько успешны были их вылазки, после каждой кампании захватчики возвращались на свои равнины, поскольку селились там, где были хорошие пастбища для их лошадей. Вот почему ни булгары, ни авары так и не колонизировали Балканский полуостров в V и VI веках. После вторжения во Фракию, Иллирию и Грецию они вернулись в придунайские степи. Процесс колонизации завершили славяне, огромные массы которых, путешествуя целыми семьями или даже племенами, занимали опустошенные земли. Поскольку их главным занятием было сельское хозяйство, они постоянно искали место для прокормления растущего населения. Испытав тысячелетний гнет со стороны скифов, сарматов и готов, славяне были оттеснены на небольшую территорию. Когда ограничений больше не стало, они начали бурно развиваться".
– Какая необыкновенно трогательная забота кочевников в лице свирепых гуннов или беглых аваров об интересах земледельцев-славян. В рамках этой концепции степняки выступают невольными благодетелями наших героев, зачищая для них территории от тамошних аборигенов. Славянам при таком раскладе выпали одни лишь козырные карты: "путешествуя целыми семьями и даже племенами", они не спеша занимают освободившиеся площади, "бурно развиваясь" в отсутствие каких-либо "ограничений". Так и видится чудесная картина. Заскочили степные богатыри в очередной регион, выкосили подчистую местное население и приглашают туда славянских пахарей: дескать, нам самим эта область совсем без нужды, приходите сюда и владейте землицей в своё удовольствие. Наши лошадкам всё равно только ковыльную степь подавай.
– Вы можете иронизировать сколько угодно, Уотсон, но именно так объясняют историки феномен повсеместного распространения славян: кочевники под корень уничтожают германцев, фракийцев, кельтов, византийцев и прочих обитателей центральной части нашего континента и в этих условиях сравнительно небольшое племя, ранее загнанное в болота Припяти или леса Поднепровья, получило возможность спокойно расселиться повсюду. По крайней мере, данная теория объясняет, отчего ни воинственные германцы, с головы до ног увешанные копьями, щитами, шлемами и мечами, а практически безоружные славянские племена распространились от Балтики до Греции. Причём, если верить учёным, занятие необъятных европейских просторов новым народом по историческим меркам случилось практически мгновенно. Только что здесь проживали иные этносы – и вот на их месте уже обосновались наши герои. Знаменитый чешский археолог Любор Нидерле полагал по данному поводу: "славяне направились к Дунаю лишь после германцев и гуннов, однако движение их было столь быстрым, что они почти сразу заселили земли, оставленные предшественниками".
– Последнее обстоятельство меня больше всего и настораживает. Смотрите, Холмс, предки славян практически одновременно устремились во все стороны Света. Не только на Юг, к дунайским берегам и богатым балканским провинциям, но и к Западу, в долины Эльбы и Моравы, даже к предгорьям Альп. Через некоторое время мы замечаем их также на балтийском побережье, на Дону и на Волге, у Псковского и Ильменского озёр. Они заняли огромное количество стран, но при этом не оставили в запустении область своего изначального проживания, поскольку схожие поселения по прежнему располагались, помимо прочего, на Днепре, на Припяти и на Днестре. Добрая половина Европы стала славянской и произошло это чудо в относительно короткий промежуток времени, за каких-то полвека. Даже с учётом того обстоятельства, что это был не один народ, а сразу пять отдельных племён, слишком обширны те территории, что предстояло заселить этим людям. У них просто не хватило бы ресурсов, чтобы заполнить собой такое безбрежное пространство.
– С другой стороны, Уотсон, как мы с вами уже убедились на примерах северо-карпатского региона и долин Одера и Вислы, земля, лишившаяся пахарей, вскоре превращается в непроходимые дебри. Заброшенный край по прошествии буквально двух-трёх десятилетий зарастает густыми лесными массивами. Его освоение в этом случае уже требует немалых усилий и бездну времени. Поскольку значительная часть Европы – долины Эльбы и Моравы, внутренняя Карпатская котловина, балканские провинции и так далее – в эту эпоху не успела покрыться сплошной растительностью, значит смена славянами прежних обитателей прошла здесь, что называется, по горячим следам. Между исчезновением одних и появлением других не было существенного временного разрыва. По мнению Гимбутас, будущие славяне занимали предварительно разорённые кочевниками территории. В таком случае выходит, что они буквально по пятам ходили за свирепыми агрессорами. Возникает впечатление – этих людей возили в обозе степняков и рассаживали повсюду, где кочевники добивались военных успехов.
– Но зачем пришлым скотоводам повсеместно заменять прочие народы на наших героев? Это же абсурд! Не вижу в этом никакой логики...
– Мой дорогой Уотсон! Давайте отринем эмоции и повнимательней приглядимся к тому процессу, который учёные назвали славянской колонизацией континента. Уверен, именно здесь коренится главная загадка происхождения данного народа. Возьмём для начала регион, который отвоевали авары у франков. Речь пойдёт о берегах Эльбы. Вот и посмотрим: какие племена сюда пришли, когда и как это произошло.
– Вы полагаете, Шерлок, что с этой страной всё обстоит не совсем так, как нам рассказывают учёные?
– Напротив. В первом приближении Саксония и Богемия, то есть, земли по Средней и Верхней Эльбе, идеально укладываются в предложенную ими схему. По крайней мере, замена населения тут несомненна и она действительно случилась довольно быстро. Надо отметить, что в отличие от междуречья Вислы и Одера, обезлюдевшего ещё в гуннский период, долина Эльбы не была брошена своими обитателями в эпоху Великого переселения народов. По крайней мере, накануне прихода аваров она ещё довольно густо заселена. Не забыли, Уотсон, в чём суть теории Гимбутас? Злые кочевники безжалостно истребляют местное население, а затем удаляются в свои степи, после чего предки славян без помех "занимают опустошённые земли", не так ли? Это и есть основной стержень концепции "славянской колонизации" Европы, негласно принятой в современной исторической науке. Вот и давайте подтвердим её или опровергнем на примере конкретного случая бассейна Эльбы. Для начала разберёмся со здешними аборигенами.
– А что нам о них известно?
– Честно говоря, немногое. Однако, кое-какими сведениями мы всё же располагаем. Прокопий рассказывает о живущем к Северу от Дуная вплоть до берегов Океана народе варнов, который имел собственного царя и сражался с островными бриттами. Григорий Турский, именуя местное население уже тюрингами, повествует о том, как не просто далось франкам завоевание центральной части континента. Вот, что об этом сообщает монах-летописец: "Они (тюринги) вырыли несколько рвов в поле, где должна была состояться битва. Затем перекрыли эти рвы дёрном и выровняли поверхность, сровняв её с остальным травяным покровом. Когда битва началась, большая часть франкской кавалерии, ворвавшись вперёд, попала в эти рвы, послужившие большой помехой для наступления. Разгадав уловку, франки стали продвигаться с большей предусмотрительностью. Увидев, что царь Герменефред (предводитель тюрингов) отступил с поля битвы, и поняв, что их изрубят на куски, понесшие большие потери тюринги побежали к реке Унструт (левый приток Заале, которая, в свою очередь, впадает в Эльбу). Там погибло столько тюрингов, что франки перебрались по трупам на другую сторону, как по мосту. Одержав победу в битве, франки завоевали страну и подчинили её своей власти".
– Вы даёте мне понять, Холмс, что, согласно сведениям древних хроник, в долине Эльбы до прихода аваров жили воинственные германские племена, способные за себя постоять?
– Всё верно, друг мой. По всей видимости, под именем тюринги в летописях фигурируют прежние обитатели Центральной Европы западногерманского происхождения: варны, остатки не переселившихся на Британские острова англов, северные швабы, не ушедшие на Юг лангобарды и прочие древние обитатели долины Эльбы. Здесь возникло новое политическое объединение и оно было довольно многочисленно и сильно. Поэтому франки, по сведениям Григория Турского, долгое время не решались развязать с тюрингами войну, предпочитая выдавать им заложников. Кроме того, местный правитель Герменефред числился союзником царя остготов Теодориха Великого, некоронованного владыки Западно-римской империи, и был женат на племяннице последнего. Чтобы сокрушить этого заносчивого тюрингского вождя франкским царям Теудерику и Хлотарю пришлось объединить свои усилия, да ещё и привлечь к себе на помощь войско саксов, которым в награду пообещали часть вражеских владений. Адам Бременский свидетельствует: "в то время как Теодорих, король франков, сражался против своего зятя Ирминфрида (Герменефреда), герцога тюрингов, и жестоко опустошал их землю огнём и мечом. Когда они сразились уже в двух битвах с неясным исходом и без решительной победы и обе стороны понесли большие потери, Теодорих, отчаявшись уже в победе, отправил послов к саксам, чьим герцогом был Хадугато. Узнав о причине прибытия саксов, он обещал им в случае победы места для поселения и тем самым привлёк их к себе на помощь. Поскольку теперь они храбро сражались вместе с ним, ведя борьбу за свободу и отчизну, он одолел противников".
– Вы хотите сказать, что тюринги были сильным и могущественным племенем и справиться с ними франки смогли только заручившись поддержкой соседей?
– Совершенно верно, Уотсон. Причём это была отнюдь не рядовая военная кампания. В летописи монаха Видукида Корвейского "Деяние саксов" этот конфликт подаётся как важнейшее событие ранней истории данного германского племени. О царстве Герменефреда там говорится: "обширная (его) держава, войско, оружие и прочее военное имущество равны силам Тиадорика (то есть Теудерика, правителя Австразии)". А теперь послушайте, Уотсон, что пишут о положении дел в Центральной Европе той эпохи современные историки Ригобер Гюнтер и Александр Корсунский: "При жизни остготского короля Теодориха франки не смели нападать на государство тюрингов, состоявшее в союзе с остготами. В 531 году Хлотарь поддержал Теудериха, выступившего против тюрингов. В битве при Унструте франки и саксы одержали победу. В 534 году король тюрингов Херминафрид был убит франками. Это было концом только возникавшего королевства тюрингов". Иначе говоря, перед нами вполне цивилизованный по варварским меркам народ, государство которого, правда, погибло на самом взлёте. После поражения тюрингов их земли поделили меж собой победители. Саксам отошли северные области до горного массива Гарц и места слияния Эльбы и Заале, все более южные территории были присоединены к Австразии, либо считались её вассальными княжествами.
– Интересно, что могут рассказать о здешних обитателях археологи?
– О, они вполне подтверждают сведения летописцев о силе аборигенов, поскольку обнаруживают вдоль берегов Эльбы многочисленные сгустки германских поселений. Посмотрите, Уотсон, как выглядят на карте, составленной российским историком Петром Шуваловым, древности тех племён, которые в первой половине VI столетия проживали в этих краях. Для наглядности я позволил себе выделить страну, предположительно отошедшую к аварам по условиям второго договора с Сигибертом. Это те земли, что были однозначно утрачены франками после столкновения с кочевниками, поскольку они не входили в состав Империи Меровингов вплоть до завоеваний Карла Великого. Речь идёт в первую очередь о нынешних Саксонии и Богемии, а также о части современной Тюрингии.
Германцы и славяне по П. Шувалову. Значками (и) обозначены поселения эльбо-германцев; линия (л) - рубеж, от которого к Востоку не найдено византийских золотых монет (по К. Годловскому)
Обратите внимание, Уотсон, как плотно заняты эльбо-германцами (тюрингами, варнами, англами, северными швабами, остатками лангобардов) берега Верхней и Средней Эльбы, в первую очередь, богемские земли и междуречье Заале и Эльбы. Плотность здешнего населения в предыдущую эпоху ничуть не уступает той, что наблюдается во владениях лангобардов и гепидов внутри карпатской котловины и намного происходит ту, что характерна, к примеру, для баваров или алеманнов. Относительно славянских поселений на Одере и Висле, обозначенных на карте чёрными треугольниками, прошу, не обращайте на них никакого внимания. Этих памятников в VI веке ещё не существовало в природе. Они появятся позже, по мере освоения той огромной, заросшей лесом пустоши, какую являли тогда нынешние польские земли. Границы этой пустыни, видимо, совпадают с обширной областью, отмеченной линией Казимежа Годловского.
– А с чего вы взяли, Шерлок, что выделенные вами земли отошли к аварам? Ведь на руках у историков нет текста договора, который кочевники заключили с франками.
– Ваша правда, Уотсон. Но в нашем распоряжении есть несколько очевидных фактов, позволяющих пролить свет на эту проблему. Первое – это археологические находки, связанные с ранними аварами в данной зоне. Их немало, но об этом мы ещё успеем поговорить. Второе важное обстоятельство – это границы государства франков, о чём уже шла речь. Взгляните на карту державы Меровингов, доктор. Обратите внимание, что Тюрингия там являет собой лишь узкую полоску земли, по сути, это только западная окраина бывших владений данного племени. Подавляющая часть страны Герменефреда, включая цветущее междуречье Эльбы и Заале, почему-то очутилась за пределами франкской Империи. Даже долина реки Унструт, на берегах которой франки и саксы одержали свою славную победу над соседями, на несколько веков оказалась вне царства Меровингов. Что лишний раз указывает на серьёзность территориальных уступок Сигиберта, потерявшего три четверти Тюрингии. Меж тем, утрата той или иной области в Средние века, как правило, являлась прямым следствием военного поражения. Франки на Востоке своих владений потерпели всего лишь одну неудачу за весь период своей ранней истории, и разгромил их не кто иной, как аварский каган Баян. Более того, вплоть до правления Карла Великого будущие хозяева Европы ни разу не попытались раздвинуть в эту сторону пределы собственного государства. Значит, для них тут имелся некий непреодолимый барьер. Скорее всего, чисто психологический. Но что же могло сдерживать амбиции франков, если не "вечный мир", заключённый между Сигибертом и Баяном, и боязнь его нарушить? Кроме того, доктор, хочу обратить ваше внимание на ту черту, что в Средние века размежевала земли германцев и славян в Центральной Европе. Вот она перед вами в трактовке известного немецкого учёного Йоахима Херрмана. Он провёл её на основе археологических материалов и данных топонимики.
Западная граница распространения славянских племён по И. Херрману
Правда, есть серьёзные подозрения, что в древности это была ещё более ровная линия от Кильской бухты до берегов Дуная, без резкого изгиба в районе Магдебурга и Эрфурда. Вероятное расположение первоначальной границы обозначено пунктиром. Саксония, значительная часть нынешней Тюрингии, Север Баварии и почти вся земля Саксония-Анхальт при этом оказываются в славянской зоне.
– Но это же почти половина всей нынешней Германии?!
– Тем не менее, Уотсон, именно так пролёг тот необычный рубеж, к Западу от которого в Средние века проживали германцы, к Востоку – славяне. Обратите внимание, Уотсон, насколько искусственной в целом выглядит данная черта. Для сравнения посмотрите, как причудливы очертания любой из нынешних германских земель на этой же карте. Ибо там границы складывались вполне естественным образом. Здесь же всё выглядит так, будто некто могущественный взял и поделил Европу волевым способом ровно на две части.
– Вы хотите сказать, Холмс, что линия, некогда размежевавшая германцев и славян – это и есть граница сфер влияния франков и аваров?
– Разве это не очевидно? Смотрите, коллега. Две сильные державы сталкиваются между собой в середине VI века на берегах Эльбы. Заключают договор "о том, чтобы никогда при жизни не было меж ними никакой войны" и поддерживают мирные отношения почти до конца VIII века. Два с лишним столетия без серьёзных пограничных конфликтов. Как это в принципе возможно, если чётко не разграничить сферы влияния? Не разделив Центральную Европу, авары и франки погрязли бы в бесконечном выяснении территориальных споров с оружием в руках. Но ведь этого не произошло. Впрочем, Уотсон, я обратил ваше внимание на линию размежевания германцев и славян несколько по иной причине. Хочу задать вам простейший вопрос: а куда собственно подевались те люди, которых археологи прозвали "эльбо-германцами"? Согласно карте Шувалова немалое число варнов, англов, северных швабов, тюрингов и прочих германских племён обитало в Саксонии и Богемии. Не так ли? Меж тем, в соответствии с изысканиями Херрмана, на берегах Эльбы (за исключением небольшого отрезка в самых низовьях), в раннем Средневековье германцев уже не оказалось. Они неожиданно покидают те края, которые ещё в первой половине VI века были ими густо заселены.
– Вы полагаете, что все здешние племена внезапно исчезли как раз накануне прихода славян?
– По крайней мере, изыскания археологов показывают, что к этому моменту в регионе почти не осталось прежних обитателей. Послушайте, что пишет об удивительном исчезновении эльбо-германцев российский историк Валентин Седов: "Очевидно, что славяне, продвигаясь на север вдоль Эльбы и по ее притокам, кое-где встретились с германским населением, сохранившимся небольшими островками с эпохи переселения народов". Понимаете, Уотсон, вместо сплошного массива посёлков, которые ещё недавно украшали берега данной реки, археологи обнаруживают тут лишь "небольшие островки" "кое-где" чудом сохранившихся германских аборигенов. Петр Шувалов дополняет слова академика Седова: "При картографировании славянских и германских памятников конца V – середины VI веков хорошо видно, что славянские памятники располагаются на территориях, ранее не занятых германцами... Но можно заметить несколько отклонений от этой общей тенденции: на территории, занятой эльбогерманцами, имеются либо одновременные соседним германским славянские селища с незначительным германским влиянием (Дессау-Мозигкау, жил. 10?, 20, 36, 38, 41; Беховице, жил. 55), либо поселения с параллельным существованием германских и славянских жилищ (Бжезно, жил. 5, 6, 8)". Таким образом, мы видим, что пришедшие сюда славяне преимущественно селятся уже не в тех местах, где стояли деревни их предшественников. А это значит, что к моменту появления новых переселенцев, подавляющего количества посёлков уже не существовало. Лишь местами сохранялись отдельные жилища и в таком случае новички предпочитали селиться рядом с аборигенами. Но в целом, по мнению исследователей, влияние старожилов на славян оказалось весьма "незначительным". Проще говоря, мигранты застали тут едва теплящуюся жизнь на очень ограниченном числе поселений. Это означает, что эльбо-германцев в регионе почти не осталось.
– Получается, что Мария Гимбутас права и все эти люди стали жертвой жестокости кочевников-аваров?
– Мой дорогой друг, не кажется ли вам, что слухи о кровожадности степняков несколько преувеличены? По крайней мере, о бессмысленной их жестокости. Даже самые дикие из степных выходцев не истребляли земледельческое население без всякой нужды. Просто сталкиваясь с некоторыми действиями кочевников, учёные порой оказываются не в силах разгадать замысел их правителей, вот им и кажется, что мирных пахарей бесцельно уничтожали, опустошая тем самым целые страны. На самом деле каждый шаг тех же гуннов подчинялся определённой логике. Например, к Югу от Дуная на расстояние в сотни километров эти кочевники действительно создали настоящую пустыню – полосу отчуждения или "зону взаимной боязни", как её называли современники. Для чего она была необходима степнякам? Римляне и византийцы в тот период, когда впервые столкнулись с гуннами, конницы практически не имели. Пехоте широкий безлюдный пояс, окружавший со всех сторон владения кочевников, представлялся серьёзной преградой. Селения отсутствуют, а, значит, негде добыть продовольствие и фураж, и тому подобные сложности. Степная же кавалерия проносилась через такие зоны на одном дыхании. Получалась система по принципу "nippel" – на радость гуннам агрессия стала возможна исключительно в одну сторону. Полагаю, опустошение определённых областей кочевниками в большинстве случаев связано не с бессмысленным уничтожением тамошних обитателей, как это может показаться некоторым, а с принудительным перемещением населения в другие местности. Ведь в ту эпоху люди имели такую же ценность, как лошади или коровы. Раба или рабыню можно было свободно продать на рынке, выручив за них звонкую монету. Не говоря уже о непосредственном использовании в хозяйстве. Кто же в здравом уме будет губить своё добро?
– Если я правильно вас понял, Шерлок, вы намекаете на то, что аварам не было никакой нужды истреблять эльбо-германцев, зачищая от них захваченные территории?
– Разумеется, Уотсон! Кочевникам не имело смысла угонять куда-то в Скифию население с берегов Эльбы просто потому, что они сами планировали перебраться в здешние края. К чему им пустующие земли, лишённые подданных? Пример гуннов, обосновавшихся внутри карпатской котловины, показывает, что степняки, напротив, сгоняли массы народа как можно ближе к своим становищам. Многие исследователи вообще несколько упрощённо воспринимают жизнь кочевых племён. Подобно Марии Гимбутас, им кажется, что всё, в чём нуждались эти люди, сводится к ковыльной степи, способной прокормить табуны лошадей и отары мелкого рогатого скота. На самом деле, это глубочайшее заблуждение. Если содержать коня на одной траве, он превращается в слабое животное с отвислым брюхом, не способное нести всадника, тем более в доспехах, на значительные расстояния. Боевые лошади степняков нуждались в постоянном зерновом рационе, доктор. А это означает, что ни одна степная армия не могла обойтись без снабжения её ячменём и пшеницей со стороны земледельцев. Кроме того, кочевник в не меньшей степени зависим и от литейщиков и кузнецов, седельщиков и шорников, представителей ещё множества разных профессий. Кто-то должен лить железо, ковать мечи и шлемы, шить черпаки и сёдла, тачать уздечки, чтобы степной богатырь мог гарцевать в полном облачении на своём верном скакуне. Поверьте, коллега, за каждым примчавшимся из Степи всадником всегда скрыт труд десятков, если не сотен людей. Так зачем же пришельцам уничтожать тех, кто должен был стать их новыми подданными? Полагаю, зачистка долины Эльбы от населения никак не входила в планы аваров.
– Но изыскания археологов доказывают, что массы германцев всё же покинули Саксонию и Богемию. Здесь остались лишь считанные единицы аборигенов. Быть может, германцы по своему характеру не очень подходили в качестве подданных для степняков?
– Странно. Гуннов они в таковом качестве полностью устраивали, а вот аварам отчего-то не приглянулись. Уж не думаете ли вы, Уотсон, что беглецы с Востока были настолько привередливыми, чтобы фильтровать зависимое население? Германцев уничтожать, а славянам, напротив, предоставлять всяческие привилегии. Оставьте эти глупости профессиональным историкам. Уверен, всё намного проще. Договор Сигиберта с Баяном, по всей видимости, предусматривал лишь раздел земли. Все подданные оставались за франками и были немедленно переселены ими в свои пределы. Поймите, речь идёт об эпохе Великого переселения народов, когда германские племена многократно и непринуждённо меняли места жительства, когда привязанность народов к той или иной области была ещё минимальной. Население Саксонии и Богемии заняло эти края только накануне, после ухода лангобардов, и как следует прикипеть к ним ещё не успело. В ту эпоху свободных территорий у франкского царя хватало с избытком, а вот население было в дефиците, поэтому он посчитал условия мира, когда ему пришлось уступить земли, но сохранить подданных, вполне для себя приемлемыми. Авары же получили самое им необходимое – новую страну на Западе, подальше от ненавистных тюрков. Где при этом им было взять крестьян и ремесленников? Так ведь существовала Скифия, большинство обитателей которой уже покорилось пришельцам.
– Вы хотите сказать, Шерлок, что авары стали тем самым грандиозным насосом, что перекачал массу людей с Востока нашего континента в его Центр? Опасаясь своих азиатских врагов, степные беглецы стремились уйти как можно дальше на Запад, но по ходу движения втянули в него немалое количество восточноевропейцев? Что ж, данная версия представляется мне вполне логичной. Не пойму лишь одного – как такая значительная миграция укрылась от взора историков?
– Само физическое перемещение людей, Уотсон, учёные как раз и не оспаривают. Напротив, колонизацией континента предками они всемерно гордятся, отнеся её целиком к заслугам древних славян. Отрицают историки только то условие, что переселение напрямую вызвано к жизни планами пришлых кочевников. Проще говоря, никто из исследователей не хочет признавать тот очевидный факт, что его пращуры попали в Центральную Европу в качестве рабов, принудительно перегоняемых степняками. В лучшем случае это обстоятельство тщательно маскируется за нагромождением различных концепций. Например, современный российский исследователь Сергей Алексеев согласен с тем, что движение аваров из Скифии на Эльбу было вызвано тюркской угрозой: "В 566 году Истеми (тюркский хан) одержал победу над эфталитами в Средней Азии. Затем тюрки одновременно напали на Иран и вторглись в европейские степи. Им покорились оногуры, хазары и некоторые другие племена. Баян не мог медлить". Однако, когда речь заходит об одновременной миграции в том же направлении масс восточноевропейских обитателей, Алексеев предлагает следующую версию: "В 566 году основные силы аварской орды во главе с самим каганом двинулись на север. Об этом походе судить можно лишь по косвенным данным. Баян шел вдоль Карпат, через земли дезорганизованных и частично порабощённых антских племён. Тех же из антов и словен (имеются ввиду склавины), кто остался враждебен аварам, каган сгонял с насиженных мест. Среди них были не только сербы и хорваты, но и какие-то словенские (здесь – склавинские) племена. Очевидно, что аварское нашествие привело в движение очень многие славянские общины региона. Это и стало толчком к заселению славянами в конце 560-х – начале 570-х годов значительной части современной территории Польши, а затем и Восточной Германии".
– Если я правильно понял взгляды этого историка, он не спорит с тем, что отдельные племена антов, хорватов и дулебов попали под власть пришлых кочевников. Не отрицает исследователь и то обстоятельство, что нашествие аваров стало "толчком к заселению славянами" в середине VI века центральной части нашего континента. Но при этом учёный упорно держится за версию, что на Запад переселялись именно непокорные дулебско-хорватские народы, те "кто остался враждебен аварам". Именно их, якобы, сгоняли и теснили в непонятном направлении пришельцы. По мнению Алексеева, в аналогичном же положении очутились и многие анты: "согнанные нашествием или не желавшие платить дань победителям, сдвинулись к северо-западу некоторые антские племена". Вполне себе симпатичная концепция. Согласно ей, те земледельцы, что покорились беглецам с Востока, остались жить на территории Западной Украины. Не смирившиеся с властью кочевников бежали на территорию Польши и Восточной Германии. Чем собственно вас не устроил такой подход, Шерлок?
– Уотсон, а вам никогда не казались причудливыми очертания так называемой праго-корчакской культуры? Все нормальные археологические сообщества занимают ту или иную компактную область и только это объединение на карте похоже на след молока, сбежавшего по плите нерадивой хозяйки. Посмотрите внимательней сюда, коллега.
С исходной территории припятско-днестровского междуречья корчакская культура, за которой, как мы знаем, скрываются сразу два племени: дулебы и хорваты, внезапно устремляется узким потоком вдоль северных склонов Карпатских гор, выплёскиваясь в долину Моравы, на земли Богемии и Саксонии. Образно говоря, она "бежит" строго в направлении той страны, что была отвоёвана аварами у франков. Ничуть не отклоняясь ни в какую иную сторону. Разве не любопытно, что те, кого вы назвали "непокорными племенами", под натиском пришлых степняков отступали конкретно туда, куда беглецы собирались переселяться сами? Ещё более занимательной становится картина, если уточнить датировки появления праго-корчакцев в различных областях Европы. Казалось бы, логично ожидать, что мигранты с Припяти и Днестра сначала окажутся на берегах Вислы, затем у истоков Одера и лишь потом попадут в долины Эльбы и Моравы.
– Полагаю, именно так и должен выглядеть путь славян в Центральную Европу. Земледельцы, в отличие от кочевников, переселяются довольно медленно, постепенно, шаг за шагом осваивая близлежащие территории. Как правило, их миграции протекают по речным долинам. Отсюда вполне можно было ожидать, что с Западного Буга горшечные племена переместятся на Вислу, оттуда на Одер и только после этого прибудут к Эльбе. Историки, как будто, убеждают нас в этом же маршруте. По крайней мере, Сергей Алексеев пишет о заселении "славянами в конце 560-х – начале 570-х годов значительной части современной территории Польши, а затем и Восточной Германии".
– В том-то и дело, что сроки заселения польских земель предками славян для археологов представляют серьёзную научную проблему. Они понимают, что по логике обычной миграции их предки должны были появиться в здешних краях несколько ранее, чем в той же Чехии или Восточной Германии. Однако, все раскопанные на сегодняшний день славянские поселения на территории Южной Польши, в верховьях Сана, Вислы или Одера, датируемые как радиоуглеродным способом, так и по срубам деревьев из перекрытий полуземлянок, показывают, что горшечные племена появились тут только в начале VII века, если не позже. Это означает, что в предыдущее столетие славян здесь ещё не было и в помине. Меж тем, чешские археологи, в частности Надя Профантова, убеждены, что пражские племена проникли в Моравию и Богемию намного раньше, во второй половине VI века. Правда, для подтверждения датировок тамошние специалисты используют в основном вещи ранних аваров, появившихся, по их мнению, в этих краях одновременно с предками славян. Вот что пишет о сроках проникновения славянских предков в Богемию и Моравию американский историк Флорин Курта: "По словам Профантовой, "весьма актуальным в этом отношении мог быть 568 год, когда авары разрушили власть гепидов и стали единственными правителями Карпатского бассейна, после ухода лангобардов в Италию". В то время когда она публиковала своё новаторское исследование по аварским артефактам в землях к северу и северо-западу от Аварского каганата, было известно ещё очень мало таких артефактов с территории Чешской Республики, которые могут быть датированы с какой-либо степенью определённости Раннеаварским периодом. С тех пор число ранних аварских находок значительно возросло, в основном из-за использования металлодетекторов. Кроме пряжек из классов Corinth и Balgota (из Prague-Košíře, Tismice и объекта неизвестной локализации в Богемии), это пряжка ремня в форме щитка (из класса D35 по Шульце-Дорламм), которая была найдена в Kšely вместе с ременной застёжкой с орнаментом, образцом застёжек так называемого мартыновского класса, которые типичны для конца шестого и особенно начала седьмого века. Бронзовый наконечник ремня Zabojník’s class 7, найденный в Rubín, также может быть приурочен к раннему аварскому периоду". Как видите, доктор, в долине Эльбы обнаружены следы ранних авар и, судя по всему, кочевники появились здесь в сопровождении будущих славян.