Игорь Коломийцев.   В когтях Грифона

Глава пятидесятая. Царство непобедимых косоплётов (продолжение)

– Никогда не следует пренебрегать деталями, Уотсон. Кто знает, какая из них "выстрелит" по ходу дальнейшего расследования. Вернёмся, однако, к нашим жужаням. Вся недолгая их история прошла под знаком борьбы с империей Северная Вэй, как правило, не слишком успешной. Если в хуннский период кочевники были практически недосягаемы для китайской армии, а в сяньбийскую эпоху, благодаря применению доспехов, вполне справлялись с ней на полях сражений, то теперь, когда войско Поднебесной сформировалась из вчерашних степняков, да ещё и обладало самым современным оружием, пришёл черёд южан праздновать победы над северянами. Большинство столкновений жужаней с их цивилизованными соседями заканчивалось неизбежным разгромом кочевников. Вот несколько образчиков подобных кампаний: "В 4-м году эры правления Тай-ань (458 год) император, имея 100 тысяч всадников и 150 тысяч повозок, выступил в карательный поход на север и пересек Великую пустыню. Флаги и знамена его войск растянулись на 1000 ли. Тухэчжэнь (жужанский каган) далеко бежал, а его подчинённый Учжуцзятуй явился и сдался императору вместе с несколькими тысячами юрт. Вслед за этим император вырезал на камне надпись с описанием совершенных подвигов и возвратился обратно". Или такой эпизод: "В 4-м году эры правления Хуан-син (470 год) Юйчэн (жужанский каган) нарушил укрепленную линию, в связи с чем император выступил в карательный поход на север. (Император) Сянь-цзу лично дал клятву войскам и приказал военачальникам: "Искусство руководства войсками определяется хитроумными планами, а не численностью войск. Прилагайте ради меня все силы в бою, а план военных действий уже у меня в сердце". После этого, отобрав 5 тысяч лучших воинов, он решил вызвать противника на бой; одновременно выставив многочисленные отряды для внезапного нападения, рассчитывал ввести врага в заблуждение. Войска варваров обратились в бегство. Император преследовал их на протяжении более 30 ли, порубив 50 тысяч человек. Кроме того, свыше 10 тысяч человек сдалось в плен, было захвачено неисчислимое множество лошадей и оружия. Всего за 19 дней император прошел свыше 6 тысяч ли, считая путь туда и обратно. Он изменил название реки Нюйшуй на Учуань, после этого сочинил оду о карательном походе на север и сделал надпись на камне с описанием совершенных подвигов".

– Видимо, бывшие степняки тоба прекрасно знали о всех уязвимых местах своих сородичей. Привыкшие убегать, сумеют и догнать!

– Полностью согласен с вами, Уотсон. Табгачи владели всеми традиционными хитростями кочевников, они брали с собой в поход заводных лошадей и в трудную минуту употребляли их мясо в пищу. От них невозможно было скрыться в пустыне. Но и сражаться с ними на равных жужане не могли. Как известно, держава Северная Вэй породила тяжеловооружённую конницу – этих закованных в железо рыцарей, неуязвимых для степных стрелков. Кроме того, в  распоряжении вэйцев также имелись легкие кавалеристы из числа союзных им кочевых племён. Поэтому походы на Север китайской армии отныне напоминали облавную охоту на волков. Загонщики – легковооруженные кавалеристы гнали жертву, а добивали её штурмовым ударом элитные табгачские всадники с копьями наперевес. Все попытки жужаней придумать противоядие данной стратегии неизменно заканчивались провалом.

– Разве не могли северяне позаимствовать оружие и способы ведения войны у своих южных соседей?

– Если верить летописям, вэйский оружейный комплекс не был для них секретом. В частности, в 521 году жужанский каган Анагуй получил в подарок от китайского императора "две пары тонко отделанных мингуанских лат для воина и лошади, шесть пар лат из уского железа для воина и лошади, два копья с древками, обвитыми шелком с серебряной проволокой и (украшенными) пучками из белого конского волоса, десять копий с древками, покрытыми красным лаком и (украшенными) пучками из белого конского волоса, десять копий с древками, покрытыми черным лаком и (украшенными) флажками, два лука, обвитых шелком, со стрелами к ним, шесть луков из кудрании, покрытых красным лаком, со стрелами к ним, десять луков, покрытых черным лаком, со стрелами к ним, шесть щитов, покрытых красным лаком, и мечи к ним, шесть щитов, покрытых черным лаком, и мечи к ним, двадцать барабанов и рожков, покрытых красным лаком", не считая съестных припасов, скота, одежд и рабынь.

– Вот видите, Холмс, значит, северяне могли перевооружить свою армию. Тем более, у них для этого были собственные плавильщики и кузнецы.

– Теоретически, конечно, жужани могли создать свою тяжелую кавалерию. Но не забывайте, Уотсон, что ресурсы Поднебесной намного превосходили возможности новоявленного каганата. Оснастить и содержать столь же многочисленную армию, как имелась у Северной Вэй, степняки были не в состоянии по определению. А для войн с кочевыми соседями такая конница, ввиду её медлительности, оказывалась непригодной. Видимо, жужаням требовалось нечто среднее между полностью закованным в броню всадником с лошадью по вэйскому образцу и традиционной легкокрылой лучной кавалерией кочевников. Впрочем, надо отдать должное северянам. Несмотря на череду тяжких поражений, они не ослабляли постоянный натиск на могущественнейшее вэйское царство, держали соседей в постоянном напряжении. Во многом из-за противодействия степняков правителям из рода Тоба так и не удалось воплотить в жизнь свою хрустальную мечту – объединить под своей эгидой всю Поднебесную. Когда стало понятно, что окончательно разбить жужаней на поле боя не удаётся, поскольку те раз за разом возрождаются из небытия подобно птице Феникс, императоры Северной Вэй сменили тактику. Они сделали ставку на раскол в каганате. Стратегия "разделяй и властвуй" внезапно принесла быстрые плоды. В 492 году, ввиду угрозы очередной карательной экспедиции, от жужанской орды отпал многочисленный народ теле или гаоцзюй.

– Это ещё кто такие?

– Летописи называют их "племянниками сюнну",  говорят о том, что "их язык в общем сходен с сюннским, но иногда встречаются небольшие различия". Впрочем, в свете того, что китайцы возводили к данному сообществу корни почти всех северных кочевников, в чём мы уже не раз могли убедиться, для реального понимания происхождения этноса подобные сведения дают немногое. Также хроники именуют телесцев "оставшейся ветвью древних чиди" ("красных ди") или "высокотележными динлинами". Российские исследователи, от Григория Грумм-Гржимайло до Льва Гумилёва, отчего-то полагали племена "ди" – "динлинов" ярко выраженными европеоидами, что не вполне отвечает летописным сведениям. Профессор Игорь Пьянков из Новгородского университета, тщательно исследовав вопрос, опроверг выводы своих предшественников: "Антропологически и ди, и динлины, были монголоидны, и общепринятое в отечественной науке представление о динлинах как "белокурых" европеоидах принадлежит к числу распространенных, но совершенно беспочвенных ученых мифов". С его точки зрения предками этих людей были племена плиточных могил, наиболее монголоидные среди входивших в хуннское сообщество народов. По легенде, теле (гаоцзюйцы) происходили от дочери сюннского шаньюя, совокупившейся с волком, который на самом деле, конечно же, был "чудесным существом, посланным Небом".

– Заметьте, Холмс, речь опять идёт о волчьих предках, как и в случае с древними тюрками. Только последние приходились серым хищникам потомками по отцовской линии, а телесцы, напротив, по материнской.

– Возможно, такие мифологические параллели и не случайны. Ранние тюрки также считаются ярко выраженными монголоидами. Похоже, что в обоих случаях мы сталкиваемся с правнуками тех людей, что оставили после себя плиточные могилы. Описания быта телесцев в китайских хрониках не блещут оригинальностью: "переезжают с места на место по наличию воды и травы, одеваются в кожи, едят мясо, имеют такой же крупный рогатый скот, овец и прочих домашних животных, как и жуаньжуани, только колёса их повозок высокие, с очень большим количеством спиц". Собственно, от высоких повозок они и получили своё прозвище – "теле", то бишь "тележники" на собственном языке, и "гаоцзюй" – термин с тем же значением на китайском. Хотя народ этот был очень многочисленный и дружный, но долгое время не имел верховной власти, был слабо вооружён и не обучен биться в плотном строю: "в сражении не создают боевых рядов, а нападают разрозненно, внезапно появляясь, внезапно отходя; упорного боя вести не могут". Об их отношениях с соседями сказано лаконично: "Они постоянно враждовали с жуаньжуанями, а также часто нападали на государство (Вэй) и грабили его".

– Одним словом – типичные степняки. Только очень отсталые, в отличие от тех же жужаней.

– Долгое время "тележники", вероятно, кочевали к Югу от пустыни Гоби, у самых границ Поднебесной, поскольку их обычаи оказались хорошо знакомы китайцам, а один из вэйских императоров даже посетил их традиционный сход и принял участие в народном празднике. В 492 году, опасаясь мести южан за очередной жужанский набег на Поднебесную, "гаоцзюйский (вождь) Афучжило бежал на запад во главе более 100 тысяч юрт и объявил себя правителем. Доулунь (жужанский каган) и его дядя Нагай бросились (за Афучжило) в погоню по двум направлениям. Доулунь двинулся на запад из местности к северу от горы Цзюньцзишань (отроги Монгольского Алтая), а Нагай шел от гор Цзиньшань (Золотой горы, прародины тюрков). Доулунь потерпел несколько поражений от Афучжило, в то время как Нагай одержал несколько побед". Судя по этим описаниям, мятежные "тележники" ушли в район Джунгарии и Турфанской котловины. Вернуть их по горячим следам не удалось. Афучжило провозгласил себя "Небесным императором", своего сына "Наследным государём", и обменялся посольствами с Северной Вэй. После чего на радость южным соседям началась практически не прекращающаяся война "тележников" с жужанями. Много вождей и с той, и с другой стороны сложили в ней свои головы. В результате затяжного и безуспешного конфликта, в Каганате вспыхнула гражданская война и он едва не распался на две части. Собственно, вэйцы вынашивали подобные планы, исподволь разжигая Смуту у соседей и продвигая на престол собственного ставленника по имени Анагуй.

– Того самого, что получил в подарок китайское оружие и доспехи?

– Точно. Вероятно, южане в этот период стремились раздробить жужанскую орду по примеру того, как правители Хань некогда поступили с хунну, когда у китайских границ была создана марионеточная и зависимая от Поднебесной степная держава. Вэйцы активно помогали Анагую и оружием, и продовольствием, и войском. Но неожиданно умер его соперник и трон легко достался данному претенденту. Уже к 527 году ситуация на Севере стабилизировалась. По словам хроники: "Поскольку среди кочевий Анагуя установился мир, численность воинов, а также лошадей постепенно возросла. Он принял титул Чилянь тоубиндоуфа кэхань, что на языке династии Вэй означает "забравший все в свои руки".

– Вряд ли это обрадовало его вчерашних союзников.

– Более того. Усиление степняков совпало по времени с началом гражданской войны в их собственных пределах. В 534 году непобедимая держава Северная Вэй из-за внутренних противоречий развалилась на две половинки: Западную (впоследствии – Северную Чжоу) и Восточную (впоследствии – Северная Ци). Настал черёд жужаням погреть руки на чужой беде. Их каган Анагуй, который сравнительно недавно при поддержке южан пришёл к власти, теперь почувствовал себя хозяином положения и принялся диктовать двум новоявленным китайским монархиям свои условия. Ни одно из них в одиночку не могло совладать со степняками. Как с горечью заметит летопись "Вэй ши": "Следует сказать, что вначале Анагуй, вернувшись в свое владение, полностью соблюдал в отношении (вэйского) двора правила поведения. После смерти императора Мин-ди на Центральной равнине возникли беспорядки, и двор уже не мог управлять внешними землями. Это позволило правившему на севере Анагую чрезмерно усилиться, он понемногу стал проявлять высокомерие, грубо нарушал правила поведения и, посылая послов для представления двору дани, больше не называл себя слугой. Начиная с эры правления Тянь-пин (534-537) Анагуй стал еще более заносчивым". Приблизительно к 540 году Жужанская держава вернула себе ранее утраченные земли на Западе, принудив подчиниться телесские племена. Казалось, что теперь уже ничто не может остановить могущественного кагана. Он женил брата на китайской принцессе и выдал замуж за вэйского императора свою дочь. Когда ему показалось, что муж уделяет последней слишком мало внимания, предпочитая ей иную супругу, он просто ввёл войска на территорию Поднебесной. Император был вынужден удалить любимую жену, которая покончила жизнь самоубийством. С момента окончательного распада Северной Вэй, Анагуй установил тесные отношение с наиболее крупным её осколком – Ци, и готовился породниться с правящей там династией.

– Беда, как всегда, подкралась, откуда не ждали.

– Или напротив, откуда её следовало ожидать. Усиление Анагуя и его союз с Северной Ци испугали правителей западной половины вэйской империи. В попытке создать в Степи некий противовес жужаням, те отправили посольство к тюркскому вождю Бумыню. По словам летописи: "В орде все стали поздравлять друг друга, говоря, ныне прибыл к нам посланник от великой державы, скоро и наше государство возвысится". Заключив за спиной кагана сепаратный договор с западными вэйцами, предводитель тюрков сильно рисковал. Фактически Бумын предал Анагуя. Дороги назад у него не было. Впрочем, мятежник и не думал останавливаться. В 546 ему удалось подчинить себе вечно непокорных "тележников", числом до 50 тысяч кибиток. Это стало серьёзным усилением его племени, тем более, что летописцы прямо указывают, что тюрки в дальнейшем "их (то есть телесцев) силами геройствовали в пустынях севера".

Реконструкция доспехов тюркского воина по Ю. Филипповичу, Новосибирск

– Погодите, Холмс. До сих пор тюрки считались племенем малочисленным, невоинственным, не принимавшим участия в предыдущих конфликтах. Как же им удалось покорить столь значительный и свободолюбивый народ?

– Пожалуй, это самое тёмное пятно в процессе стремительного возвышения тюрков. По Льву Гумилёву выходило так: "Западные телеские племена тяжело переносили жужаньское иго. Наконец, их терпение лопнуло: они восстали и из западной Джунгарии двинулись в Халху (Монголию), чтобы нанести жужаням удар в сердце. Поход был так плохо организован и время так плохо рассчитано, что здесь можно предположить скорее стихийный взрыв народного негодования, чем планомерно организованную войну. История не сохранила даже имен вождей восстания. Когда телесцы были на середине пути, из ущелий Гобийского Алтая выехали стройные ряды тюркютов в пластинчатых панцирях с длинными копьями, на откормленных боевых конях. Телесцы не ожидали флангового удара, а кроме того, они собрались воевать не с тюркютами, от которых они никогда не видели ничего плохого, а с ненавистными жужанями. Поэтому они немедленно изъявили полную покорность Бумыну, а он, приняв ее, совершил второй нелояльный поступок по отношению к Жужани. Покорность в степи – понятие взаимообязывающее. Иметь в подданстве 50 тысяч кибиток  можно лишь тогда, когда делаешь то, что хотят их обитатели; в противном случае лишишься и подданных и головы. Телесцы хотели одного – уничтожить жужаней, и Бумын, очевидно, это знал, когда принимал их в свою орду. Но так как этого хотели и его соплеменники, то война была неизбежна". Спору нет – "тележники" и тюрки очень нуждались друг в друге. У одних была масса лихих наездников и горячих скакунов, у других имелись вожди и умелые мастера, готовые одеть в броню и вооружить десятки тысяч всадников. Как тело и голова, они только в слиянии становились полноценной персоной. Но вот проблема – победить в открытом бою легкокрылую телескую конницу тяжелая кавалерия тюрков никак не могла. Поскольку значительно уступала ей в скорости. Думаю, никакой войны между родственными племенами вообще не было. Тем более, что и сведений о ней нет в хрониках. Скорее всего, западновэйские посланники просто подкупили верхушку "тележников", у которых на тот момент уже не оставалось общепризнанных вождей, чтобы это племя признало над собой господство родственных им Ашина. Взамен  пообещали сладкий приз – месть ненавистным жужаням. Так интриги китайцев подготовили почву для возвышения тюрков. Последние получили власть и славу, южане – огромную головную боль, а тележники из одного рабства попали в другое.

– Подчас для рабов мщение господам важнее свободы.

– Тогда каждый получил своё. Дальнейшие события завертелись со скоростью падающего с горы камня. Усилившийся Бумын отправляет послов к Анагую и требует себе в жёны жужанскую принцессу. Каган отвечает грубо: "Ты мой плавильщик (то есть подданный с низким статусом, фактически – раб), как же осмелился сделать такое предложение". Но уже к 552 году объединённые тюрко-телесские силы громят войско своего бывшего властелина и, не вынеся позора, Анагуй совершает самоубийство. Не сложно догадаться о причинах победы армии Бумыня. Под его дланью находилось как раз то убийственное сочетание тяжело- и легковооруженных всадников, что так долго обеспечивало успех карательных экспедиций вэйцев в Степь.

– Закованные в броню рыцари при поддержке лёгкой кавалерии – вот рецепт успеха в войнах против универсальных всадников-стрелков. Именно таким войском сокрушит аваров Карл Великий.

– Опять вы забегаете вперёд, Уотсон! Хотя в сущности и правы. Вернёмся, однако, к агонии Жужанского каганата, продлившейся ещё несколько лет. Хотя многие историки считают, что это царство рухнуло уже в 552 году, на самом деле это не так. Кочевники отчаянно сопротивлялись и пали только под градом ударов со всех сторон. О закате степной империи бесстрастно повествует "Бэй ши": "В 3-м году эры правления Тянь-бао (552) Анагуй был разбит тюрками и покончил жизнь самоубийством. Его старший сын Яньлочэнь, младший двоюродный брат Дэнчжу и сын Дэнчжу, Кути, бежали во главе народа к династии Ци. Оставшиеся жуаньжуани поставили правителем младшего сына Дэнчжу – Тефа. В 4-м году (эры правления Тянь-бао) (553) циский император Вэнь-сюань (550-559) отправил Дэнчжу и его сына Кути обратно на север. Вскоре Тефа был убит киданями (племя, кочевавшее в Маньчжурии), после чего народ владения поставил правителем Дэнчжу. Затем Дэнчжу был убит старейшиной Афути, и народ владения поставил правителем Кути. В этом же году тюрки снова напали на жуаньжуаней, которые всем владением бежали к династии Ци. Император Вэнь-сюань выступил на север покарать тюрков, встретил и принял жуаньжуаней, низложил их правителя Кути, поставил правителем сына Анагуя, Яньлочэня, поселил его в Маичуане, предоставил ему съестные припасы и ткани, а сам стал преследовать тюрков в округе Шофан. Тюрки просили разрешения сдаться и получили на это согласие, после чего император возвратился обратно. После этого жуаньжуани не прекращали представлять дань. В 3-й луне 5-го года (эры правления Тянь-бао) (554) Яньлочэнь поднял мятеж. Император Вэнь-сюань лично выступил покарать его и нанес ему сильное поражение, после этого Яньлочэнь вместе с сыном бежал на север. В 4-й луне (Яньлочэнь) предпринял грабительский набег на область Сычжоу. Император выступил из Цзинъяна покарать его, но, когда он дошел до Гуадуя в области Хэнхуан, грабители разбежались. В это время основные (циские) силы уже возвратились обратно, и император, у которого было более 1000 всадников, столкнулся с отдельным жуаньжуаньским кочевьем, насчитывавшим несколько десятков тысяч человек. Они окружили его со всех сторон. Император, выражение лица которого оставалось невозмутимым, нарисовал пальцем (на земле) позиции войск. Когда толпы разбойников обратились в беспорядочное бегство, он приказал военачальникам напасть на них, в результате чего окружение было снято. Всадники преследовали бегущих, степь на протяжении 25 ли была устлана трупами. В плен были захвачены жена и сыновья Яньлочэня, а также свыше 30 тысяч человек. В 5-й луне император снова выступил на север покарать жуаньжуаней и нанес им сильное поражение. В 6-й луне жуаньжуаньские кочевья перешли на восток, готовясь к вторжению на юг. Император во главе легковооруженных всадников нанес ответный удар под Цзиньчуанем; услышав об этом, жуаньжуани далеко бежали. В 6-й луне 6-го года (эры правления Тянь-бао) (555) император Вэнь-сюань снова лично выступил в карательный поход против жуаньжуаней. В 7-й луне он остановился в Байдао, где, оставив обозы, лично во главе 5 тысяч легковооруженных всадников стал преследовать жуаньжуаней. Невзирая на летевшие в него стрелы и камни, он нанес жуаньжуаням несколько крупных поражений и прибыл в (крепость) Вое, откуда возвратился обратно с большими трофеями. В это же время жуаньжуани потерпели несколько поражений от тюрков, а поэтому во 2-м году правления западновэйского императора Гун-ди (555) их правитель во главе более 1000 семей бежал в земли Гуаньчжун. Тюрки, полагавшиеся на силу своих войск и дружбу с Западной Вэй, опасались, что остатки жуаньжуаней смогут опереться на великую династию (Вэй), поэтому непрерывно посылали (к Западной Вэй) послов с просьбой истребить всех жуаньжуаней и этим доставить им радость. По совету императрицы Чжоу-вэнь, император (правитель Западной Вэй) связал более 3 тысяч жуаньжуаней и их вождя и передал тюркскому послу, который отрубил всем головы за воротами Цинмынь. От казни были избавлены юноши до 16 лет (в другой редакции – "несовершеннолетние мужчины и следующие за князьями, то есть слуги, были пощажены").

Китай к 560 году. Голубым цветом отмечена территория западновэйской державы – Северная Чжоу, синим – земли восточновэйского государства – Северная Ци

– Похоже, публичная казнь трёх тысяч элитных воинов перед воротами западновэйской столицы стала последней эффектной точкой в краткой истории Жужанского каганата. Случилось это событие то ли в 555-м, то ли уже в следующем 556 году. Меж тем, аварская орда, как всем известно, оказалась на Северном Кавказе спустя два-три лета после описанной трагедии – в 558 году. Трудно удержаться от соблазна и не сопоставить внезапное появление аварских всадников с гибелью далёкой степной империи.

– Мы с вами сыщики, Уотсон, и наша прямая задача – тщательно проверять все имеющиеся версии. Действительно, подавляющее большинство учёных, изучавших происхождение авар, отдавали предпочтение идее, что это племя следует считать осколком Жужанского каганата. Подобных взглядов придерживались Бернтам Шпулер, Йозеф Маркварт, Вильгельм Эберхард, Ренэ Груссэ, Карл Менгес, Поль Пельо и многие другие. Но это не единственная точка зрения. Японский исследователь Эноки Кацуо полагал, что беглые всадники в большинстве своём являлись выходцами из державы эфталитов. Схожие позиции разделяли венгерские историки Николай Кёррер и Карой Цегледь. Несколько экзотическую версию выдвинул российский востоковед Лев Гумилёв. Он утверждал: "В хуннское время в низовьях реки Сейхун (Сырдарья) жил оседлый народ хиониты, которых китайцы называли "хуни" и никогда не смешивали с хуннами. Хиониты были сверстниками хуннов, так как происходили из круга народов сарматского мира… Пустыня, располагавшаяся севернее их поселений, спасла их от гуннов, но в VI веке зазеленевшая степь открыла дорогу тюркютам к Аралу. Хиониты не подчинились завоевателю – Истеми-хану и в 557 году бежали от него на запад, под защиту угров". Слияние ираноязычных земледельцев Средней Азии с угорскими кочевниками Поволжья и породило, по Гумилёву, феномен аваров. Британский востоковед Эдуард Паркер тоже предлагает поискать истоки беглецов в среднеазиатском регионе, но связывал их не с оседлым населением берегов Сырдарьи, а с кочевым царством Юебань в Семиречье, на Юго-востоке нынешнего Казахстана. Наконец, учёные-конструктивисты, ссылаясь на сложный состав пришельцев, в принципе отказываются от поисков аварской прародины. Вальтер Поль изложил данную позицию следующим образом: "Их "ядро" пересекло Среднюю Азию, чтобы уйти от тюрков, которые только что уничтожили две ведущие степные империи, жуань-жуаней и эфталитов. Потому не имеет смысла спрашивать, кто именно является прародителем европейских аваров. Мы только знаем, что они взяли древнее, очень престижное имя (первые намёки на него относятся к временам Геродота); и мы можем предположить, что это была очень смешанная группа воинов, желавших избежать господства тюрков".

– Холмс, я знаю, что вы симпатизируете конструктивистам, но то, что предложил в данном случае Вальтер Поль скорее тянет на "соломоново решение", чем является ответом на научную загадку. Его вариант, вероятно, устроил сразу всех ученых мужей, так как не противоречит ни одной из имеющихся концепций. Но он мало даёт для понимания реальных процессов аварского этногенеза. Что такое "смешанная группа воинов, желавших избежать господства тюрков"? Собрались в одном месте осколки всех разбитых тюркской волной в Центральной Азии племён и решили образовать новую орду? Но как это могло случиться, если они проживали за тысячи километров друг от друга и были разбиты в разное время? Вместе сговорились бежать в одну сторону? Но одним сподручней прятаться на Востоке, другим на Юге, третьим скрыться в горах. Отчего же разнородные осколки дружно и организованно двинулись одним маршрутом – на Запад, преодолев на этом пути бескрайние пустыни, форсируя горные хребты и широкие реки? Как они смогли, будучи смесью ранее незнакомых народов, добровольно выбрать себе общего вождя, которому в последствии неукоснительно подчинялись? Вопросов больше чем ответов!

– В таком случае, Уотсон, настало время возвратиться к важнейшему из имеющихся в нашем распоряжении свидетельских показаний – знаменитому письму тюркского кагана. Именно из этого документа Симокатта узнал о том, что европейские авары являются самозванцами. Вы, помнится, интересовались личностью автора послания, который в тексте византийского историка туманно назван "тот, которого тюрки на востоке почетно называли каганом". Очевидно, что речь идёт о верховном вожде всех тюрков, признаваемом как в западной, так и в восточной части их обширной державы, поскольку об этом правителе сказано, что он сделал Стемвис-кагана (Истеми) своим союзником. Кроме того, подразумевается, что его ставка находилась возле Золотой горы, в которой сложно не разглядеть ту самую тюркскую прародину Цзиньшань. "У тюрок был закон предоставлять Золотую гору в распоряжение главного кагана" – замечает по этому поводу греческий летописец. Само письмо адресовано Маврикию, чьё правление началось в 582 и закончилось в 602 году. Кроме того, в послании речь шла о гражданской войне на территории Первого тюркского каганата, продлившейся с 584 по 587 год. Причём претендент на престол в письме именуется "Турумом", в то время как реальный соискатель верховного трона звался "Торэменом", что, согласитесь, коллега, весьма похоже. После успешного подавления мятежа тюркский каган и отправил весточку Маврикию.  Учитывая все эти факты, Лев Гумилёв полагает: "письмо писалось не позднее 598 года, а скорее – в 596 году". В таком случае, автором депеши следует признать Юн-Улуга (588-599), последнего из общетюркских каганов, признаваемых как на Западе, так и на Востоке. Надо понимать, что царственный корреспондент хвастливо присваивает себе все победы тюркского племени с момента их возвышения, даже если лично он не имел к ним никакого отношения. Потому изложение военных кампаний в пересказе Феофилакта Симоккаты представлено довольно беспорядочно Тем не менее, не считая успехов в гражданской войне, указаны победы над следующими племенами: абделами, относительно которых тут же уточняется, что их называют эфталитами; аварами, не европейскими, а теми, "настоящими"; отер (огор), они же "уар и хунни"; и колхами, в которых сложно не увидеть жителей Иберии, поскольку никаких пояснений об их местонахождении греческий историк не даёт, полагая, что они и так хорошо знакомы его читателям.

– Нас в первую очередь, конечно же, интересуют подлинные азиатские авары и европейские "псевдоавары" – "уар и хунни".

– Что касается первых, то о них в пересказе письма сказано следующее: "После того как авары были побеждены, одни из них бежали и нашли убежище у тех, которые занимают Тавгаст. Тавгаст — известный город, от тех, кого называют тюрками, он находится на расстоянии 1500 миль и сам расположен по соседству с Индией. Те варвары, которые живут около Тавгаста, являются племенем очень сильным и многочисленным, а по своей величине не могут быть сравнимы ни с одним из других народов, обитающих во всей вселенной. Другие из аваров, вследствие поражения низведенные до более унизительного положения, остались жить у так называемых мукри. Это племя является самым близким к жителям Тавгаста; оно очень сильно в боевых столкновениях как вследствие ежедневных упражнений, так и вследствие твердости их духа в опасностях". Отыскать "настоящих" аваров будет несложно, поскольку у нас есть два чётких ориентира – город Тавгаст и племя мукри – показывающих, куда бежали эти люди после разгрома от тюрков.

– Помниться, вы обещали раскрыть эту тайну быстрее, чем прогорит ваша сигарета.

– Тогда безотлагательно приступим к исполнению обещания. Начнём наш розыск с Тавгаста. Ещё в начале XX века Йозеф Маркварт, видный немецкий востоковед, убедительно доказал, что греки под этим объектом подразумевали Северный Китай. Данное прозвище произошло от термина "табгач", то есть от самоназвания племени тоба, господствующего в державе Северная Вэй. Отсюда для ромеев этот "город" был "расположен по соседству с Индией" и в его окрестностях проживали те, кто "по своей величине не могут быть сравнимы ни с одним из других народов, обитающих во всей вселенной". Вспомните, Уотсон, что население империи Тоба Вэй, по подсчётам историков, приближалось к 25 миллионам, то есть превосходило по численности даже византийцев. Замечу также, что название "Табгач" сохранялось за Северным Китаем и в более поздние времена, к примеру, его употребляет Махмуд Кашгарский (Мухаммед ал-Кашгари), видный тюркский филолог XI века. Потому, какие бы споры не вели меж собой историки по другим вопросам, все они признают "город Тавгаст" греческим прозвищем державы Тоба Вэй.

– Осталось найти племя мукри.

– Большинство исследователей полагает, что под этим ярлыком скрывался народ мохэ, вероятные предки маньчжуров, хорошо известные китайским летописцам. Эти люди считались отважными воинами и меткими стрелками из лука, проживали на Север от корейцев и киданей, с которыми часто воевали. "Собственно, мукрин считается тюркской транскрипцией имени мохэ" -- замечает российский этнограф Василий Ушницкий. Страна мукри (мохэ) лежала на топких берегах Амура и Уссури, в болотистой местности, куда не решались сунуться завоеватели, потому она во все времена сохраняла независимость от китайской империи, жужанского и тюркского каганатов. Правда, Лев Гумилёв полагает, что речь в письме идёт не о том народе, что проживал на Севере Маньчжурии, а об их собратьях, переселившихся в горы Тянь-Шаня. Он обнаружил в той местности народ, чьё прозвище хоть и передавалось в китайских хрониках иным иероглифом, но звучало похоже на имя "мохэ", и по этому поводу выстроил такую версию: "Во II веке сяньбийский вождь Таншихай покорил западную половину Маньчжурии и затем совершил несколько походов на запад. Подобно всем кочевникам, сяньбийцы включали всех покорённых в свои войска, поэтому мы допускаем мысль, что западные и восточные "мохэ" одного происхождения. "Западная сяньбийская орда" возникла после распадения державы Таншихая и состояла из дружин, оставшихся на завоёванной территории. Вполне понятно, что члены этой орды сохранили свой этноним, то есть "мукри".

– Довольно шаткое обоснование.

– Для целей нашего расследования, впрочем, на самом деле не так уж важно, жили ли некие люди из племени мукри на склонах тянь-шаньских гор, или нет. Взгляните на карту, Уотсон. Где бы не обитали загадочные мукри – на берегах Уссури или в горах Тянь-шаня, единственным народом, который мог под давлением тюрков одновременно бежать к ним и в Северный Китай, оказываются хорошо нам знакомые жужани. Это их империя растянулась от Корейского полуострова до степей Джунгарии. Именно их остатки, согласно летописям, привечали на своей территории правители сразу двух северокитайских царств – Чжоу и Ци. Не один иной народ подобной чести в ту эпоху не удостаивался. Таким образом, ответ на первую часть загадки предельно прост: истинные авары – это никто иные, как жуань-жуани.

Центральная и Восточная Азия в середине 6 века. Звёздочкой отмечено местоположение Золотой горы

– Вы уверены в своих выводах, Холмс?

– Разумеется, Уотсон. Давайте рассуждать логично. Тюркский каган отправил своему коллеге – императору Маврикию – специальное послание, в котором, по словам Симокатты, "были описаны с великими восхвалениями все его победы". На самом деле даже не его, а всего тюркского племени, поскольку речь шла о растянувшихся на десятилетия военных кампаниях как на Западе, так и на Востоке: от истребления кавказских колхов до изгнания тех, кто бежал в Северный Китай. Есть ли хоть малейшая вероятность того, что самовлюблённый восточный владыка мог забыть о самом главном успехе своего народа – разгроме Жужанского каганата, после чего тюрки стали хозяевами Центральной Азии? В письме указаны победы над четырьмя народами – абделами, колхами, аварами и отер. Первые два нам хорошо известны – это обитавшие в Средней Азии и Афганистане эфталиты и древние жители нынешней Грузии. Стало быть, жужаней следует искать среди оставшихся двух племён. Если верить тюркам, авары из них были самым значительным этносом – "говорят, среди скифских народов племя аваров является наиболее деятельным и способным". Недаром племя отер, они же "уар и хунну", якобы, выдавали себя за аваров. Спрашивается, какой народ являлся лидером степного мира накануне возвышения тюрков? Нет никаких сомнений, доктор, авары – это и есть жужани.