Феномен появления, а затем исчезновения раннеславянской конницы, а равно и то обстоятельство, что пращуры в начальный период своего появления на Балканах часто "прятались" за такими общими этнонимами, как "гунны" или "булгары", позволили нам предположить существование некого кутригуро-склавинско-антского союза, где лидерами, разумеется, были более опытные кочевники. Но когда это объединение в таком случае распалось? С какого момента склавины и анты стали самостоятельны и начали предпринимать походы за Дунай уже на свой страх и риск?

Разобраться в этом нам поможет удивительная история о лже-Хильбудии, рассказанная всё тем же Прокопием. Надеюсь вы ещё не забыли славного византийского военачальника, державшего границу в неприкосновенности? Тогда слово летописцу: "Спустя некоторое время (речь идёт о событиях после гибели этого стратега, случившейся в 534 году) анты и склавины рассорились меж собой и вступили в войну. Случилось так, что в этой войне анты были побеждены врагами. В этом столкновении один склавинин взял в плен юношу с пушком на губах по имени Хильбудий, и отвёл его к себе домой. С течением времени этот Хильбудий оказался очень расположенным к своему хозяину и в военном деле очень энергичным. Не раз подвергаясь опасностям из-за своего господина, он совершил много славных подвигов и смог добыть для себя великой славы. Около этого времени анты сделали набег на Фракийскую область и многих из бывших там римлян ограбили и обратили в рабство. Гоня их перед собой, они вернулись с ними на родину. Одного из этих пленников судьба привела к человеколюбивому и мягкому хозяину. Сам же этот пленник был очень коварным и способным обмануть любого встречного".

В коротком отрывке нам поведали так много ценной информации: о войне между антами и склавинами, в которой последние одержали победу; об анте, который носил имя Хильбудий, тоже, что и римский военачальник; также о том, что у склавинов были рабы и они могли участвовать в боевых действиях, принося хозяевам немалую выгоду. Однако, это только завязка истории, далее будет ещё интересней. Важно и то, что само имя Хильбудий германское. Оно происходит от сочетания слов "Hilibodo", в готской интерпретации "Hil(i)budes", что означает – "вестник битвы". Немало готских потомков находилось в те времена на византийской службе. Теперь же выясняется, что готские имена были в ходу и у варваров, живущих по ту сторону Дуная. Меж тем, пленный византиец убедил своего владельца, что ант Хильбудий – это и есть бывший римский стратег, и посоветовал выкупить его, дабы потом получить от императора почести и награду. "Такими речами римлянин тотчас убедил своего хозяина и вместе с ним отправился к склавинам. У этих народов был установлен меж собой мир, и они без страха общались друг с другом. И вот предложив хозяину Хильбудия большую сумму, они купили этого человека и с ним вернулись домой. Когда же они вернулись к себе, купивший стал его спрашивать, правда ли, что он Хильбудий, римский военачальник? Он не отказался рассказать всё, как было, и со всею откровенностью изложил по порядку всю свою жизнь, что он сам родом ант, что сражаясь вместе со своими родичами со склавинами, бывшими тогда их врагами, был кем-то из неприятелей взят в плен, теперь же, придя в родные земли, он в дальнейшем согласно обычаю будет уже свободным". Конечно, незадачливый ант-"предприниматель" попал впросак. Ведь владеть соотечественником, как рабом, традиции племени ему не позволяли. Но затеявший интригу византийский невольник не сдавался и продолжал настаивать на том, что этот Хильбудий – подлинный римский полководец, который сознается во всём только оказавшись по другую сторону Дуная. Именно поэтому наша история получила продолжение. "Когда этот слух, распространяясь в народе, стал достоянием всех, то по этому поводу собрались почти все анты, считая это дело общим и полагая, что для всех будет большим благом то, что они – хозяева римского полководца Хильбудия. Собравшись, как сказано выше, анты заставили этого человека признать, как они хотели, что он Хильбудий – римский военачальник. Они грозили, что накажут его, если он будет это отрицать. В то время, когда всё это происходило, император Юстиниан, отправив некоторых лиц послами к этим варварам, предлагал им поселиться в древнем городе, по имени Туррис, расположенном у берега реки Истра. Этот город построил римский император Траян, но он уже давно был покинут, так как местные варвары его постоянно грабили. Император Юстиниан соглашался одарить их этим городом и окружающей его областью, так как искони она принадлежала римлянам, обещает, что будет жить с ними, всячески стараясь сохранить мир, и даст им много денег с тем только, чтобы на будущее они клятвенно обещали соблюдать с ним мир и всегда бы выступали против гуннов, когда те захотят сделать набег на римскую землю. Варвары всё это выслушали, одобрили и обещали сделать всё это, если он восстановит начальником римского войска Хильбудия и даст ему жить вместе с ними, утверждая, как они и задумали, что этот человек и есть Хильбудий. Возымев надежды на столь высокое положение, уже и сам этот человек пожелал быть им и утверждал, что он Хильбудий, римский военачальник. Его, отправленного с этой целью в Византию, Нарзес захватил на своём пути. Встретившись с ним и найдя, что он обманщик (хотя он говорил на латинском языке и искусно притворялся, узнав наперёд многое из того, чем можно было воспользоваться в качестве примет Хильбудия), он заключил его в тюрьму и принудил рассказать всё дело".

Итак, авантюра не удалась и самозванец был изобличён, окончив свои дни в застенках. Но для нас эта история – кладезь полезной информации. Не так ли? Нам поведали, что у антов были в ходу готские имена. Что некоторые из них почти в совершенстве владели латынью, иначе какие шансы выдать себя за византийского полководца были бы у лже-Хильбудия? Но самое главное – мы узнали о предложении василевса к антам стать "эспондами", то есть союзниками его державы. А этот статус предполагал и определённую длительность отношений, и взаимные обязательства сторон, среди которых – и регулярные выплаты, и участие в боевых действиях на стороне Империи, и тому подобное. В разное время в эспондах числились многие значительные варварские племена на границах восточно-римского государства: лангобарды, гепиды, готы Теодориха, кутригуры, савиры, крымские готы, вот теперь удостоились чести попасть в круг "счастливчиков" и предки славян. Многие исследователи давно обратили внимание на то обстоятельство, что с 545 года анты более ни разу не вторгаются в византийские пределы. А вакантное место главных "обидчиков" Империи с этого времени отходит склавинам.

Вот например, что пишет по этому поводу российский историк Сергей Алексеев, упорно называющий летописных склавинов "словенами": "Стремясь расколоть фронт "варварских" племён и помешать действиям на тот момент наиболее грозного на этом участке врага – болгар, император предложил антам выгодный союз. Предложения Юстиниана сводились к следующему. Антам передавался город Туррис – одна из обезлюдевших древнеримских крепостей к северу от Дуная (в причерноморских областях Дакии) с окрестными землями. Юстиниан обещал поддержку в заселении этой ничейной территории, богатые дары и "много денег". В обмен анты должны были стать "союзниками" Империи. Союз направлялся против болгар – предполагалось, что из Турриса анты смогут оказывать эффективное противодействие "гуннским" набегам на Империю. Анты приняли условия императора. О набегах антов на Империю после 545 года не упоминается. Достаточно надолго прекратились и набеги болгар, из чего можно сделать вывод, что анты исполняли условия договора с Юстинианом. Однако план заселения города Турриса и превращения его в крупный антский центр, оплот союза с Империей, не осуществился. Где бы не находился этот город, никаких следов его восстановления и антского проживания в нём не обнаружено".

Видите, как всё просто у современных историков? Раз доказательств проживания антов в бывших римских крепостях не обнаружено, то и искать Туррис, по их логике, совсем не обязательно. На "нет", как говорится, и суда нет. Тем более, что и так всё предельно ясно. Союз с Византией был направлен исключительно против кочевников, а склавины с антами – братья навек. "Юстиниан даже и не надеялся обратить антов против словен – уверяет нас Сергей Алексеев. – Ему было вполне ясно, что отношения между этими племенами, будь то дружеские или враждебные, пока ему не подвластны. В выдвинутых им условиях не было ни слова о противодействии словенским набегам. Это делало союз антов с Империей во многом условным. Более того, договор антов с ромеями и прекращение гуннских набегов сокращали своеобразную конкуренцию среди нападавших на Империю "варваров" и превращали словен в единственных хозяев всего, что могло быть захвачено на правом берегу Дуная. Это, несомненно, придавало энергии их набегам в последующие годы. Нападения на земли Империи теперь предпринимаются словенами самостоятельно, превращаются в масштабные предприятия, в которых задействованы силы целого племени или нескольких племён. Характерным следствием изменившейся ситуации является неоднократное упоминание словен без антов в перечнях врагов Империи".

Однако, не показалось ли вам, мой любезный читатель, странным поведение как византийцев, так и антов? В самом деле, если вдуматься, что происходит? Василевс желает заключить договор с одним из племён, ранее числившимся в объединении "гуннов-склавинов-антов". Его интересы понять можно, он стремится разрушить эту коалицию и привлечь на свою сторону хотя бы одного из участников данного враждебного ему союза. Но почему столь заманчивое предложение отправлено именно антам, а не их ближайшим соседям? Ведь из истории, рассказанной Прокопием, мы знаем, что"спустя некоторое время (после 534 года) анты и склавины рассорились меж собой и вступили в войну". То есть союза уже как бы и не существует, раз варвары на радость Империи сами уничтожают друг друга. Более того, известно, что "в этой войне анты были побеждены врагами ". Неужели византийская разведка так плохо работала и вовремя не донесла императору, кто взял верх в конфликте, а следовательно, с кем резонней заключать союзный договор? Тем более, что разгромившие своих собратьев победители-склавины до сих пор ни разу не вторгались на земли по эту сторону Дуная. Вот вам самый подходящий союзник! Василевс же отчего-то отправляет послов к проигравшим. И держится за этих горе-защитников, несмотря на всю очевидную невыгодность данного договора. Ведь на самом деле анты и кочевников остановить не смогли, в чём мы ещё не раз с вами убедимся, и походам склавинов не помешали. Тот же историк Алексеев признаёт, что все эти обстоятельства делали "союз антов с Империей во многом условным". Но позвольте, за этот "условный союз", проще говоря – "пустой звук" – Империя продолжала регулярно платить антам весьма реальные деньги. Уж не считают ли глупцами византийцев современные учёные?

Но ещё более загадочным и нелогичным выглядит поведение самих антов во всей этой истории. Давайте присмотримся попристальней к действиям варваров. Юстиниан им делает шикарное предложение – занять византийскую крепость и окрестную область, при этом он "обещал поддержку в заселении этой ничейной территории, богатые дары и "много денег". Да ведь это "манна небесная" – внезапный и нежданный подарок для нищего племени! Не надо с риском для жизни отправляться в опаснейшие экспедиции на ту сторону реки, сиди себе в отстроенной соседями цитадели, жди византийских послов с очередными подношениями. А что отвечают анты? Они, по сути дела, начинают "кочевряжиться". Вот, дескать, мы не против стать вашими союзниками, но займём Туррис не ранее того, как император признает нашего самозванца своим полководцем – "если он восстановит начальником римского войска Хильбудия и даст ему жить вместе с ними". И с этой целью последнего отправляют в Константинополь.

Но позвольте, ведь это чистый театр абсурда?! Если анты хотят вернуть Империи её полководца, отчего он потом должен "жить вместе с ними"? С каких пор византийские стратеги стали поселяться в землях варваров? Если же анты хотят короновать Хильбудия себе на царство, то к чему им одобрение василевса? Слава Богу, племя они независимое, кого хотят, того и выбирают вождём. И ведь что самое интересное – анты так и не заняли пресловутый Туррис. Ибо о предложении императора в летописях сообщается, но вот о том, что анты его в полном объёме приняли – ни единой строки. И никогда более об этом городе хроники не упоминают, ни в связи с антами, ни без оных. Да и археологи уверяют нас, что нет никаких славянских следов ни на одном из древнеримских поселений той поры. Что за загадка? Отчего буквально рвущиеся ранее к Дунаю анты теперь вдруг отказались от занятия "ничейной территории"?

Не пришло ли нам время приглядеться внимательней к Туррису и его местоположению? Отечественные слависты обычно отказываются от точной локализации данного города в дунайском регионе, намекая на то, что император вообще-то "торговал воздухом", никакой действующей крепости у него в этих краях, дескать, не было. Имелось здесь лишь множество заброшенных римских укреплений, лежавших к тому времени в руинах. Потому и не важно, где на самом деле находился этот населённый пункт. А вот румынские археологи имеют на это счёт особое мнение. Они утверждают, что в царствование Юстиниана Империя всё ещё контролировала целый ряд цитаделей по другую сторону великой реки. Вот, что, к примеру, пишет Энрик Франчес: "На основании этих и других данных, которые представляются довольно точными, историки пришли к выводу, что в VI веке под византийским владычеством находились по крайней мере следующие укрепления на левом берегу Дуная: в Банате – Ледерата, Зернес, Арцидава; в Олтении и Мунтении – Друбета, Суцидава, Туррис (который, вероятно, находился на месте современного города Турну-Мэгуреле): наконец, Дафна – у впадения Аржеша в Дунай". Итак, румынские археологи не только уверяют нас, что Туррис был действующей крепостью, действительно принадлежавшей Юстиниану, но и с высокой степенью вероятности указывают его место на карте. И это мнение совпадает со сведениями тех отечественных историков, кто изучает деятельность римского императора Траяна в Дакии. Вот, что к примеру, сообщает о трудах упомянутого римского императора известная российская исследовательница Юлия Колосовская: "Им была основана на Дунае и крепость Туррис, отождествляемая с Турну Мегуреле".

Напрашивается вполне очевидный вопрос: отчего же тогда отечественные слависты так упорно "не находят" местоположение таинственного Турриса? Может быть, разгадка заключается в том, что, если правы те, кто увязывает данное укрепление с Турну-Мэгуреле, то это означает, что цитадель, предложенная антам Юстинианом, лежала очень далеко от занятых ими земель, во владениях склавинов. Более того, не просто в склавинской области, но в самом дальнем её углу, в устье реки Олт, то есть непосредственно на границе с Королевством гепидов. Таким образом, предлагая занять эту крепость антам василевс имел ввиду, что они станут хозяевами всего левобережья Нижнего Дуная, отрезав от подходов к переправам не только кочевников-булгар, но и своих собратьев-склавинов.

Рискну высказать свою версию того, что на самом деле здесь происходило. Прокопий пишет о тех событиях, что имели место на дунайской границе в середине 40-х годов, не будучи их очевидцем. Сам он с 542 по 546 год безвылазно находится в Италии вместе с Велизарием. Поэтому и некоторые обстоятельства истории о Хильбудии, услышанной им с чужих уст, в изложении византийского историка звучат довольно сбивчиво. События разных лет оказались спрессованы у него в один момент времени. Полагаю, на самом деле Юстиниан делает антам своё заманчивое предложение ещё в 541 или 542 годах. На тот момент времени именно они выглядели в глазах императора самым активным из задунайских племён, вероятным противовесом булгарам. По всей видимости, удачное византийское посольство становится непосредственной причиной того, что анты выходят из союза с кочевниками и пытаются занять все области по левому берегу Дуная вплоть до Турриса включительно. Но если разрыв союза с кутригурами прошёл сравнительно безболезненно, по крайней мере, у нас нет данных о войне булгар с антами, то попытка завладеть всем нижнедунайским побережьем оказалась не столь удачной. Здесь антские интересы прямо сталкиваются со склавинскими. Последние тоже желают иметь свой выход к великой реке, чтобы совершать походы в византийские земли или, по крайней мере, шантажировать Империю такими экспедициями.

Между данными племенами вспыхивает война. И столкновение имело место не до, а после посольства Юстиниана, по сути, стало результатом соблазнительного предложения византийского василевса. В этом конфликте анты потерпели решительное поражение и были отброшены за Прут. Но лелеяли мечту о реванше. И тут они узнают о том, что у них в руках, якобы, находится имперский полководец Хильбудий. С точки зрения этих наивных и простодушных людей – вот решение всех их проблем. Во-первых, у них появляется единый вождь. До сих пор общенациональных лидеров у них не было, хотя потребность в них, в особенности в условиях военного поражения от соседей, как никогда высока. Во-вторых, он, как они думают, опытный стратег, одно имя которого способно устрашить заносчивых склавинов. В третьих, он близок к императорскому дому и без труда попадёт во дворец к василевсу, чтобы объяснить последнему, какие хорошие и верные союзники они, анты, в каком бедственном положении нынче оказались, и как немного им надо помощи – сравнительно небольшой византийский отряд в поддержку, ну, и разумеется, сам Хильбудий в качестве их предводителя, чтобы они смогли, наконец, отвоевать у соседей желанные земли и поселиться вплоть до самого Турриса, охраняя границу для византийцев

Знали бы безмерно простодушные анты, как глубоко плевать Юстиниану на их проблемы, планы и мечты. Он бросил крепость Туррис окрестным племенам, как швыряют кость собачьей своре, и теперь с удовольствием наблюдал за грызнёй соперников. Кто там в конечном итоге окажется победителем, на самом деле его волнует мало. Лучше, что бы триумфаторов среди варваров вообще не было, и они совсем истребили друг друга. Именно поэтому Нарзес без тени сомнения упекает несчастного Хильбудия за решётку, хотя по факту – он их союзник и мог стать единым вождём племени, готового воевать с соседями во благо византийцев. Значит, Империи не нужны сильные варвары у её границ, ей желанна бесконечная междоусобица, взаимное самоистребление. И не стоит обольщаться тем, что великому василевсу, якобы, были неподвластны вечно братские отношения склавинов и антов. Очень даже подвластны. Конфликт внутри раннеславянского мира, умело раздутый хитрыми южанами, прекрасно ложится в контекст всей внешней политики Юстиниана: по ней германцы должны истреблять других германцев; кочевники – иных кочевников; чем лучше эти новые ранее неизвестные варвары. Отчего бы им также не пролить братскую кровь? В этом вся суть византийской политики: стравливать других, в первую очередь – родственников, меж собой, и царствовать самим.

Посмотрите на карту, составленную академиком Валентином Седовым. Обратите внимание, как далеко от берегов Дуная находятся основные скопления поселений и могильников пеньковских племён – летописных антов. Ещё дальше от антских пределов расположен желанный им город Туррис. Вполне возможно, что хитроумный Юстиниан прекрасно догадывался, что у этого племени просто не хватит сил, чтобы занять всё левобережье Нижнего Дуная, отняв его у своих собратьев. Само предложение, таким образом, выглядит, как хорошо спланированная провокация. Пресловутая мышеловка с кусочком сыра, в которую угодили наивные анты. Просто в случае с анто-склавинскими отношениями Империя, похоже, перехитрила сама себя. В первой половине VI столетия византийцы видели главную угрозу своим северо-восточным рубежам в лице кочевников-кутригуров и земледельцев-антов. Склавины ими вообще не рассматривались в качестве потенциальных врагов, поскольку до того момента они ни разу не побеспокоили обитателей балканских провинций. Но после победы над соседями именно данное племя превращается в главного агрессора на этом отрезке границы. И константинопольским правителям отныне добавилась ещё одна головная боль.

В свой первый поход за Дунай склавины отправляются уже вскоре после разгрома антов. Случилось это, по рассказу Прокопия, весной 545 года: "Нарзеса евнуха император послал к начальнику эрулов с тем, чтобы он убедил их в возможно большем числе отправиться походом в Италию. Многие из эрулов выразили желание отправиться с ним... и вместе с ним направились во Фракию. Перезимовав там, с наступлением весны они собирались отправиться к Велизарию... На этом пути им было суждено совершенно неожиданно оказать римлянам великое благодеяние. Случилось, что незадолго перед тем большой отряд склавинов, перейдя реку Истр, стал грабить тамошние места и забрал в рабство большое количество римлян. Эрулы неожиданно напали на них и, сверх ожидания, победили их, хотя склавины намного превосходили их численностью. Они перебили их, а всех пленных отпустили, дав им возможность возвратиться домой". Этот был тот самый момент, когда в руки Нарзеса попадает и лже-Хильбудий. Но вряд ли он сам участвовал в набеге склавинов, будучи предводителем их врагов-антов. Вероятно, в рассказе Прокопия все события просто смешались в одну кучу. Что же касается первой склавинской вылазки, то она, как видим, оказалась не слишком успешной. Почти все её участники гибнут от мечей немногочисленных герулов.

<<Назад   Вперёд>>