Игорь Коломийцев.   В когтях Грифона

Глава шестнадцатая. Схватка за Балканы (продолжение)

Упорное нежелание современных авторов признавать зависимость будущих славян от аварского кагана заставляет их всё время хитрить и выкручиваться. Как объяснить, что византийские летописцы прямо указывают на то, что эти племена воевали по приказу Баяна? Всё просто – на самом деле существовал, оказывается, "аваро-словенский союз", в рамках которого склавины подчинялись кагану на войне, но были полностью независимы в мирной жизни. Неразумные ромеи по наивности "неверно, в своих политических понятиях, истолковали" данный пакт. Им показалось, что дунайские аборигены попали под влияние Аварского каганата. Но такого, разумеется, в принципе быть не могло. Археологам тоже почудилось, что к племенам, живущим "по обе стороны реки", то есть на территории Румынии и Болгарии стали активно проникать элементы аварской культуры: оружие, боевые пояса и так далее. Да, "авары отчасти смешивались" со здешними обитателями, нехотя признаёт Алексеев, но происходило это, надо полагать, исключительно в рамках всё того же пресловутого "союза". Кто подумал другое – не прав.

Не станем ни с кем спорить. Просто откроем древние хроники, и прочтём то, что в них написано. А затем поразмыслим над тем, что эти сведения означают. Феофилакт Симокатта, чьё прозвище некоторые исследователи переводят как "курносый кот", сетует на то, что договор с каганом дал грекам лишь краткую передышку: "Но через некоторый короткий промежуток времени благо этого мира было нарушено и вновь на ромеев напало племя аваров, но не открыто, а ещё более обманным и преступным образом. Они натравили племя склавинов, которое разорило большую часть ромейской земли и, будто перелетев (по воздуху), лавиной подступило к так называемым Длинным стенам (укреплениям на подступах к Константинополю), на глазах (горожан) уничтожая всё. Поэтому василевс в страхе расставил на Длинных стенах караулы, а воинские силы, которые имел при себе, вывел из столицы, стараясь из того, что было под рукой, создать вокруг города как бы (ещё) один значительный заслон. Тогда-то Коментиолу (византийский полководец) и было вверено ответственное командование; вступив во Фракию, он отогнал полчища склавинов, дошёл до реки, именуемой Эргиния (приток Марицы), и внезапно появившись перед склавинами, решительно напал на них и учинил великое избиение варваров... Затем, по прошествии лета, он, собрав ромейские силы, отправился к Андрианополю и натолкнулся на Ардагаста, который вёл огромные полчища склавинов с добычей  – многочисленными пленными и великолепными трофеями. По прошествии ночи (Коментиол) рано утром подошёл к крепости Ансин и храбро вступил с варварами в бой. Враги отступили и были обращены в бегство. Их изгнали из всей Астики (область во Фракии). Подвиг ромеев сохранил пленным свет дня. А стратег воспел победный пеан (песнь в честь богов) и воздвиг трофей".

Все исследователи сходятся во мнении относительно того, что Ардагаст возглавлял дакийских склавинов. Само имя вождя – Αρδαγαστος – при этом оказывается явно не славянским: корень -гаст часто встречается в германских прозвищах. К примеру, в IV веке полководец Арбогаст (Arbogastes), родом из франков, за малым не стал западно-римским императором. Его полный тёзка Арбогаст Страсбургский в VII столетии возглавлял соответствующее епископство, католическая церковь признала его святым. Широко известен также византийский полководец Анагаст, сын Анегискла, по происхождению, видимо, из вандалов, который в 467 году убил последнего гуннского царевича Денгизиха. Кроме них история знает ещё немалое число германских имён с подобным окончанием: Arvagastes, Cunigastus, Harvigast и тому подобное, включая широко известное современное имя Гастон. Всё это не помешало отдельным ушлым историкам "перекрестить" предводителя склавинов в Радогоста. Пожалуй, оставлю без комментариев упорное стремление славистов услышать отзвуки родной речи в хоть в одном из имён придунайских вождей. Понимающим людям и так всё ясно. Маниакальное упорство фанатиков славянской идеи делает из них разновидность религиозной секты, а значит, доводы рассудка над этими людьми уже не властны. По крайней мере, наука в подобных потугах даже не ночевала. Подданные упомянутого царька действительно проживали по северному берегу Дуная, в чём мы ещё сможем с вами убедится, ибо он не сразу исчезает со страниц хроник. Значит, перед нами на самом деле правитель ипотештинских племён.

Но именно его византийцы подозревают в действиях по указке Баяна. Например, некто Феофан пишет в своей "Летописи" относительно данных событий: "Между тем, каган не замедлил обманом нарушить мир. Он вооружил против Фракии народы склавинов, которые доходили до "Длинных стен", производя великий грабеж". Да и последующее описание Феофилакта Симокатты не оставляет сомнений в том, кто, по мнению византийцев, развязал конфликт: "Полагают, что из-за этого мир с ромеями был поколеблен и открыто начались военные действия, а тут еще в императорскую столицу явился Таргитий в качество посла, с тем чтобы получить от ромеев ежегодную денежную дань, которая в силу договора каждый год собиралась здесь для кагана. Это вызвало справедливый гнев императора, понимавшего, что авары подвергают его очевидному глумлению: с одной стороны, у него требовали ежегодной дани и всякого рода даров и доходов как бы за сохранение мира, а с другой – не обращали на это внимания, опустошали Европу и делали города ее безлюдными".

Иначе говоря, василевс прямо возлагал на Баяна всю полноту ответственности за деятельность Ардагаста. Византийцы, таким образом, уже в 584 году, то есть через пять лет после знаменитого великого похода в Валахию аварских всадников, считали "дакийских" склавинов подданными кочевников. Именно такой подход вызвал новую вспышку конфликта: "Поэтому Таргитий был сослан на остров Халкитиду на шесть месяцев под строгий надзор – столь продолжительное время продолжал пылать гнев императора, который грозил, что издаст приказ о казни посла. Приспешники кагана подвергли опустошению все соседние области скифов и мисийцев, захватили много соседних городов, в том числе Ратерию, Бононию, Акис, Доростол, Залдапы, Паннасы, Маркианополь и Тропей. Взятие их доставило ему (кагану) много затруднений: пришлось положить много труда, пока эти укрепления перешли в его руки. Правда, ему сильно помогло огромное воодушевление всего наступавшего войска, появляющееся обычно при неудачах противника". 

Замечу, что в результате вступления в боевые действия основных сил армии кагана в 585 году аварам удалось практически невероятное: овладеть доброй половиной крепостей дунайского Лимеса, захватив в том числе столицу провинции Нижняя Мезия, город Маркианополь. Более того, на этом достижении аваро-склавинская орда отнюдь не успокоилась. Она широко растеклась по всему Балканскому полуострову, дойдя на Юге до Пелопоннеса. Судя по хронике, которая называется "Чудеса святого Димитрия", некий отряд склавинов в количестве пять тысяч человек "целиком состоявший из отборных и опытных воинов" появился в этот период под стенами Фессалоники. Хотя данный "избранный цвет народа склавинов", как он назван в летописи, и не сумел сокрушить неприступные стены одной из самых мощных греческих крепостей, страху на тамошних обывателей пришельцы нагнали порядком. Зато куда больше повезло варварскому подразделению, штурмовавшему в это же время Коринф, важный опорный пункт, перекрывавший северянам дорогу на Пелопоннес.

Известный австрийский исследователь раннего Средневековья Вальтер Поль, считает, что осаждал данный бастион склавинский отряд во главе с аварским предводителем. Американский историк Кеннет Сеттон из Принстона, напротив, подчёркивает роль булгар-кутригуров, как главной ударной силы наступающей на Юг армии. Археологи прекрасно видят слой пожаров и разрушений в Коринфе, но вот количество материалов, которые можно напрямую связать со славянами, с их точки зрения, не слишком впечатляет. Послушайте, что об этом пишет Сергей Алексеев: "Следы славянской культуры в Коринфе скудны, но они есть. Известно трупоположение с "пражскими" сосудами, найдены серьги "антского" типа". В то время, как вещей, созданных руками мастеров из Кестхея, здесь на порядок больше. Создаётся впечатление, что те, кто захватывал стратегически важную крепость, пришли к её стенам из самых недр Аварского каганата, то есть из внутренней Карпатской котловины. С этим вроде бы не спорит и академик Валентин Седов, который пишет: "Исторические материалы свидетельствуют, что основные массы славянских переселенцев на Балканский полуостров и Пелопоннес направлялись из Среднедунайских земель. Все аваро-славянские военные отряды формировались именно в этом регионе". Получается, что основную массу завоевателей Иллирии и Греции поставляли те, кого отечественные историки именуют "паннонскими славянами".

Коринфский акрополь

Ещё одна известная византийская летопись – "Монемвасийская хроника" – описывает успешное проникновение варваров на крайний Юг Балканского полуострова и вытеснение оттуда эллинов. Вот, что там сказано: "А во время второго вторжения он (аварский каган) захватил всю Фессалию и всю Элладу, как и Старый Эпир и Аттику и Евбею. Наконец, напав также на Пелопоннес, они (авары) овладели им силой и, отбросив и унизив благородные эллинские народы, поселились на нем сами. Те же, кто сумел избегнуть их кровожадных рук, рассеялись кто куда. Так, город Патры переселили в страну калавров у Реггио, аргеи – на остров по названию Орови, а коринфяне переселились на остров по имени Эгина. Тогда-то и лаконцы, покинув родную землю, одни отплыли на остров Сицилию – они еще и живут на нем, на месте по названию Деменна, именуясь вместо лакедемонцев деменнитами, но сохранив свой язык лаконцев; другие же, найдя труднодоступное место на морском побережье, построив укрепленный город и наименовав его Монемвасией – по той причине, что он имеет единственный вход для идущих в него, – поселились в этом городе вместе с их собственным епископом. А пастухи стад и земледельцы поселились в лежащих поблизости каменистых местах; в последнее время они стали именоваться цаконами (горцами?). Итак, авары, завладевшие Пелопоннесом и поселившиеся на нем, удержались (здесь) в течение двухсот восемнадцати лет, не подвластные ни василевсу ромеев, ни кому-либо другому, а именно с 6096 года от сотворения мира, который был шестым годом царствования Маврикия, вплоть до 6313 года, который был четвертым годом царствования Никифора Старшего".

Полуостров Пелопоннес. Выделены города Коринф, Патры, Аргос и Монемвасия, исторические области Лакония, Аттика, Эвбея и Цакония, о которых упоминается в "Монемвасийской хронике"

Итак, если верить авторам данной хроники, племя, именуемое "авары", вторглось в Грецию в 587 году ("шестой год царствования Маврикия") и прожило в тех местах два с лишним столетия, впоследствии называясь то "склавинами", то "цаконами". Кстати, до сих пор на Пелопоннесе к Северу от города Монемвасия располагается историческая область Цакония, жители которой говорят на особом диалекте новогреческого языка. Согласно летописи, древние аборигены Пелопонесса, названные в тексте "благородными эллинскими народами", вынуждены были бежать из этих мест, расселяясь повсюду, вплоть до Сицилии. Историки, правда, отрицают массовое бегство греков с территории своей прародины. Они считают, что города полуострова, да и остальной Греции, недолго были под варварами. Тот же Коринф, по их мнению, вернулся под управление византийских василевсов через пару лет после штурма. Тем не менее, угроза полной потери Балкан не миновала. Именно об этом периоде времени Евагрий Схоластик пишет в своей летописи: "Между тем как это происходило, авары дважды доходили до так называемых "Длинных стен", опустошили и разграбили Сингидон, Анхиал, всю Грецию и другие города и крепости, потому что войско большей частью находилось на Востоке".

При этом кто бы на самом деле не противостоял ромеям – "пастухи стад", то есть кочевники, или "земледельцы", под которыми обычно понимают наших славянских предков, основные трофеи всё равно достались аварскому кагану. Послушайте, что об этом пишет Иоанн Эфесский: "И народ склавинов разграбил всё – и церковную утварь и большие кивории (навесы над алтарём) – растащил на крепких колесницах, как например, киворий коринфской церкви: его (хаган) вместо шатра натянул и укрепил и под ним сидел... В конце концов они (склавины) проломили стену; (ворвались в город Анхиал) и нашли там пурпурные (одеяния), те, что Анастасия, супруга императора Тиверия, прибыв в термы, посвятила тамошней церкви. Их хаган забрал и надел, говоря: "Желает этого царь ромеев или не желает, но вот, царство его отдано мне".